Здесь представлена работа на ту же тему другого флорентийского художника. Джо́рджо Ваза́ри (прозванный Аретино 30 июля 1511, Ареццо — 27 июня 1574, Флоренция) — итальянский живописец, архитектор и писатель.
Самой большой заслугой Вазари считается его монументальный труд «Жизнеописания наиболее знаменитых живописцев, ваятелей и зодчих», который был окончен в 1550 году. Вторым дополненным изданием с приложением портретов знаменитых художников книга вышла в 1568.
Без ценных сведений, содержащихся в «Жизнеописании…» в истории итальянского искусства был бы большой пробел. Вазари в своей книге подробно повествует о собственном творчестве и не стесняется отдавать должное своему таланту живописца и архитектора.
Как архитектор сформировался под влиянием Микеланджело. Главная работа — ансамбль Уффици во Флоренции (1560-1585), с узкой улицей-коридором, соединяющей палаццо Веккьо с дворцом Питти по воздушному коридору, проложенному над мостом Веккьо. Улица так и называется — «Коридор Вазари». Говорят, что его откроют в 2013 году. Группа частных инвесторов потратит пять миллионов евро на ремонт и реставрацию «Коридора Вазари».
Живописные работы: фрески в Палаццо Веккьо во Флоренции
(с 1555), в Зале Реджа в Ватикане в Риме (1571-7153) и др.
Живопись Вазари представляет собой яркий образец тосканского маньеризма. Вазари работал чрезвычайно быстро, хотя и пользовался помощью многих молодых художников, имена которых тоже сохранились. Несмотря на то, что Вазари был хорошим художником, его композиции, на мой взгляд, перенасыщены фигурами, есть ошибки в перспективном построении. Трудно дается восхождение на вершины мастерства, которых достигнут Леонардо да Винчи, Рафаэль Санти, Микельанджело Буаноротти и Вечеллио Тициан…
Флоренция, галерея Уффици
Прошло сто лет с момента написания первой картины: сейчас —
первая четверть XVII века. Другое время — другие художники и картины…
Картина «Персей и Андромеда», казалось бы, изученная многими искусствоведами, тем не менее во многом остается загадочной. По сей день «творческая история» ее остается неизвестной. Что именно послужило Рубенсу толчком к возникновению самого ее замысла: было ли естественное желание самого художника написать данное полотно или это результат какого-то специального заказа?
Рубенс написал несколько картин на этот сюжет. Ни на одной из них нет самой битвы. Нет ни чудовища, бьющего по волнам хвостом. Нет ни героя, парящего в воздухе. Все это было, но осталось во времени другом. Рубенс изображает момент встречи его и ее — той, что его своей красотой пленила.
Легким и ласковым жестом Персей прикасается к руке смущенной принцессы. Андромеда Рубенса — не идеальная античная красавица, а рыжеволосая, пышнотелая фламандка. Все в картине— воплощение здоровья и силы, все исполнено трепета жизни. Во всей полноте проявляется изумительное мастерство художника в изображении обнаженного тела. Сочетание розоватых, желтоватых, голубовато-перламутровых оттенков создает впечатление живой, теплой сияющей человеческой плоти.
Есть морское чудовище по имени Кето. То — мать Медузы горгоны. В левом углу картины она издает предсмертные хрипы, а может быть, ее тело просто плещется в волнах. Есть крылатый Пегас — прекрасный сын Медузы горгоны, так уставший после битвы, что не способен угомонить детишек, что хотят покататься на нем. Крылатые детишки ко всем пристают, но никто на них не обращает внимания: каждый занят своим.
Персей приближается к Андромеде! О вспыхнувшей страсти говорит пламенеющий в центре картины красный в переливах цвета плащ. Андромеда — златоволосая скромница — в смущение его порывом приведена. Ее тело говорит само за себя. Оно светится, исходя сочетанием розоватых, желтоватых, голубовато-перламутровых оттенков.
В картине главное — победа живой, трепетной, светлой
женской плоти над темными силами мрака и зла.
Где Медуза? При чем тут она?..
Очень люблю рассматривать шедевры с поисковыми вариантами, этюдами, первыми набросками: видно, как постепенно и последовательно достигается художественный апофеоз. Все состоялось, теперь не нужно ничего искать, можно лишь созерцать возникшее, упиваясь каждой линией, каждым цветом, каждого чувства красотой.
Крылатый Пегас, еще не остывший после борьбы,— не сказочный, тонконогий скакун, а могучий конь, вспоенный соками тучных полей Фландрии. Все в картине — воплощение здоровья и силы, все исполнено трепета жизни, пронизано движением: стремителен полет Славы и амуров, окружающих героя, развеваются ткани, бьет копытами конь. Линии плавно кружатся, формы круглятся. Ликующему тону повествования способствует динамическое сочетание ярких, насыщенных цветовых пятен синего, красного, оранжевого.
Центральное место в картине отведено герою, которого увенчивает парящая над ним богиня Славы. На щите Персея — голова убитой им Медузы Горгоны. Крылатые детишки боятся на нее смотреть и Пегасу этого сделать не дают. Внизу валяется труп Кето, срезанный краем картины.
АПОФЕОЗ! АПОФЕОЗ!
СВЕТО-ЦВЕТОВОЙ — ЖИЗНЕУТВЕРЖДАЮЩИЙ — АПОФЕОЗ!
Параллельный с Персеевым победным циклом сюжет,
в котором все сведено именно к борьбе со Злом.
Конь — уже не Пегас. На крылья похож плащ змееборца
в обмундировании римского воина
Художник знает о христианском преображении древнегреческого мифа, ставшего «Чудом Георгия о змие».
Соответственно и композиция картины становится иной. Женский персонаж отодвинут на второй план, плоть задрапирована многослойными тканями, Божий агнец, прильнувший к деве, свидетельствует о том, что она — воплощение Правды и Красоты, то есть Добра.
В центре — динамичная борьба героя и зверя, выступающего воплощением Зла. В правом углу — за конем — расползаются, шипя, земные гады. Напряженная внутренняя динамика каждой линии, каждой формы, их нарастающий изнутри-наружу ритм достигают здесь исключительной выразительности. Непреодолимая сила, ворвавшаяся, подобно вихрю, откуда-то извне, дает композиции и клубящимся, как в водовороте, движениям единое направление.
Сломано древко копья. Герой достал меч.
Победа будет на стороне Добра.
Свидетельствует о том экспрессия линий и цветов.
Творчество РЕМБРАНДТА (Лейден, 1606—1669, Амстердам) знаменует наивысший расцвет голландского искусства XVII века и одну из вершин мирового искусства вообще. Демократическое и истинно гуманное, проникнутое горячей верой в торжество справедливых жизненных начал, оно воплотило в себе самые передовые и жизнеутверждающие идеи своего времени. Художник поднял изобразительное искусство на новую ступень, обогатив его небывалой жизненностью и психологической глубиной. Рембрандт создал новый живописный язык, в котором главную роль играли тонко разработанные приемы светотени и насыщенный, эмоционально напряженный колорит. Духовная жизнь человека стала отныне доступной изображению средствами реалистического искусства.
Ярким воплощением эстетических взглядов художника стала монументальная композиция “Даная”, в которой он как бы вступает в полемику с великими мастерами Возрождения: обнажённую фигуру Данаи, далекую от классических идеалов, он выполнил со смелой реалистической непосредственностью, а чувственно-телесной, идеальной красоте образов итальянских мастеров противопоставил красоту теплоты человеческого чувства.
Долгое время жизнь Рембрандта омрачала единственная печаль: один за другим, едва родившись, умерли трое его детей. Четвертый — Титус — чудом уцелел, но стоил жизни своей матери. Саския умерла при родах. И началось…
В 1640-х годах разразился конфликт между творчеством Рембрандта и ограниченными эстетическими запросами современного ему общества. Наглядно он проявился в 1642 году, когда картина “Ночной дозор” вызвала протесты заказчиков, не принявших основную идею мастера.
Приток заказов сократился. Творчество Рембрандта начало утрачивать внешнюю эффектность и присущую ему ранее мажорность. Он стал писать спокойные, исполненные теплоты и интимности библейские и жанровые сцены, раскрывая тонкие оттенки человеческих переживаний: и персонажа, и свои собственные. Мудрость — всегда одиночество, окруженное непониманием.
Хотите вернуться к картине? Хотите с возмущением сказать: «Это — не Андромеда!»? Да, это — умершая Саския, которая не уходит из творческой жизни художника. Спрашиваете, зачем я показываю картину, не имеющую никакого отношения, кроме названия, к древнегреческому мифу?
Во-первых, потому что Рембрандт все-таки написал Андромеду,
а все, написанное им, бесконечно драгоценно. Во-вторых, потому что, утверждает картиной Рембрандт…
КРАСОТА — НЕ ИДЕАЛ ОТВЛЕЧЕННЫЙ.
КРАСИВО ТО, ЧТО ТЫ ЛЮБИШЬ. И ЭТО — ВЫСШАЯ ПРАВДА.
И В ЭТОМ ЗАКЛЮЧЕНО ВСЕ, ЧТО ЕСТЬ ХОРОШЕГО В МИРЕ:
ИСТИНА — ДОБРО — КРАСОТА, СПАЯННЫЕ В ЦЕЛОЕ ЛЮБОВЬЮ…
художник, чье имя ассоциируется с украшением церквей в стиле барокко.
Придворный художник Французского короля Людовика XV,
расписывавший плафоны в Версальском дворце
Большинство произведений, создавших мастеру громкую славу, навеяны античными мифами и преданиями. Канова принадлежал к тем, кто рассматривал античное искусство как норму и идеальный образец, но не как форму для выражения актуальных мыслей и чувств.
Каждое очередное произведение Кановы вызывало восторг любителей, но в то же время как будто помогало им отвлекаться от своей бурной эпохи.
Канова прежде всего стремился воплотить идеал красоты, понимаемый как гармоническое сочетание плавных линий, ясных форм, сдержанных движений. Он сверялся постоянно в своем творчестве с античностью — такой, какой она рисовалась на основе уже найденных памятников. Но, вероятно, не сознавая этого, вносил в свою скульптуру черты, подсказанные собственным пониманием красоты: грацию, воздушность, мягкость и сплошь и рядом известную вялость — нейтральность образов, расплывчатость характеристик, заглаженность форм.
Это — Персей?
Конечно, раз он держит голову убиенной им Медузы…
«Неистовый Орландо» (итал. Orlando furioso) — рыцарская поэма итальянского писателя Лодовико Ариосто, один из признанных шедевров мировой литературы, по какому-то недоразумению ускользнувший от русского образованного читателя. Поэма рассказывает о несчастной любви рыцаря Орландо к ветреной красавице Изабелле и о тех безумствах, в которые впадает рыцарь, круша направо и налево встречных и поперечных в поисках ответного чувства.
Герои поэмы Ариосто — искатели приключений, участвующие в сражениях с сарацинами — врагами Карла Великого, с великанами, чудовищами. Они — и влюблённые, верные своим возлюбленным, ради которых совершают смелые подвиги. Неистовый Орландо одержим безумной любовью к Анджелике. Это — черта многих героев средневековых романов: безумие влюблённого в Изольду Тристана, страстная любовь Ланселота и так далее.
Гегель главным в поэме Ариосто видел иронию: это де взгляд нового сознания, способного увлекаться старым, лишь забавляясь. Интересна мысль Гегеля, что многочисленные аллегории поэмы демонстрируют порочность человеческого разума, дающего себя увлекать пустыми фантазиями.
Я Гегелю не могу прекословить, но, посмотрите, что за чудо гравюра Доре. Орландо прилетел спасать Анжелику не на Пегасе, а на грифоне, что будет пострашнее коня поэтов. Чудовище исходит в столь пружинящих спиралях, что может снести скалу, к которой прикована дева. Дева не столь страдает, ей просто неприятно, что морская пена холодит ее ножки, разворачивая фигурку перед зрителем умопомрачительным энтазисом.
Картинно? Загляденье!
Известно, художник делил свой рабочий день на три части:
утро посвящалось графике, полдень — живописи, вечер — снова графике.
Это — академическая живопись, которой завершается XIX век, перед тем как художники устремятся к поиску новых тем и новых изобразительных средств. Искусство изображения поднимается на высочайший уровень, но что-то уходит. Совершенство написанного делает сюжет холодным — лишенным подлинных человеческих чувств. Все очень картинно… Дева страдает? Нет, позирует, изящно выставив красивую ножку. Ее спасет кто-нибудь от чудовища рычащего? Это не так важно. Главное, чтобы все зрители увидели, как дева прекрасна.
Тициан был крупнейшим портретистом своего времени, а его портреты на многие века стали эталоном для подражаний и восхищений. Считалось, быть запечатленным кистью Тициана — обрести бессмертие. Так оно и случилось. Дела многих его современников канули в вечность вместе с их смертью, но лица и имена продолжают жить в веках благодаря кисти Тициана.
Под его взглядом женщина становилась прекрасной. Солнечный луч касался луга — цветок распускался. Фигура казалась отпечатком живого тела. Вокруг тициановских женщин создавалась какая-то особая атмосфера, проникнутая горячей страстью. Такова его «Даная» — женщина земная, к которой солнечным светом или золотым дождем снизошел сам Бог. Говорят, для полного оживления людям на его портретах не хватало только дыхания. Согласны?
Тицианом создано более сотни портретов: прекрасные женщины, гордые и пытливые мужчины, дожи, инквизиторы, герцоги, императоры, короли. В образах, созданных мастером, сочетаются хрупкая интимность, бравурная торжественность, тонкая поэзия и обыденная реальность, трагизм и идеальность.
Не могу не завершить: о Тициан — единственный!
В 1550-е годы характер творчества Тициана меняется, нарастает драматическое начало в его композициях. Манера письма художника становится исключительно свободной, форма и цвет строятся с помощью смелой пластической лепки, краски накладываются на полотно не только кистью, но и шпателем и даже пальцами. Прозрачные лессировки не скрывают подмалевка, а местами обнажают зернистую фактуру холста. Из сочетания гибких мазков рождаются образы, исполненные трепетной жизненности и драматизма.
В то же время он вновь обращается к мифологической тематике, выбирая в них определенные сюжеты, что позволили бы передать мотив цветущей женской красоты и служение ей. Пример: “Персей и Андромеда”, 1556, Собрание Уоллеса, Лондон.
«Портрета» Медузы Тициан не писал. По-видимому, не мог согласиться с превращением прекрасной женщины в чудовище, а золотых, искрящихся на свету волос — цвета «тициан» — в змей. У него чудовище Медуза поражает чудовище Кето. Все справедливо, и нет в том ничего трагичного.
