Начиная следующий сюжет, необходимо сделать небольшое отступление. Говорят, «Каков город, таковы и горожане». Неаполитанцы живут на вулкане, более того — их характер носит «вулканическое происхождение»…
Везувий извергся много раз, с тех пор и является единственным вулканом на европейском материке, активным в течение последней сотни лет. Сегодня его расценивают как один из самых опасных вулканов в мире из-за населения в 3,000,000 человек, живущих поблизости, и его тенденции к сильным извержениям. Это наиболее плотно населенная вулканическая область в мире.
Цитируется П. П. Муратов, «Образы Италии».
«Неаполь нельзя представить себе без классической панорамы гор и моря. Баснословная красота ее вошла глубокой чертой в народную душу. Нигде не увидишь столько людей, засмотревшихся на мир, сколько встречается их на каждом повороте, открывающем безмерный вид на город, на Везувий и на залив. Этим видом неаполитанец гордится как лучшим своим достоянием».
«Линия берега, плавно убегающего к темным рощам Сорренто, тонкие очертания Капри и Искии пробуждают в душе древнее, как свет, воспоминание о земном рае».
«Страсть к игре и легкой наживе, невинная порочность, дух приключений, торговля, шум, плутовство, уличные драки — все, одним словом, чем переполнен и теперь лабиринт огромного города.
Для понимания здешних нравов интересны маленькие театрики, разбросанные в народных кварталах. Все сводится к ярким моментам в игре, поражающим сердца зрителей, как молния. Когда на сцене блеснут и раскроются с сухим треском ножи, когда мелькнет движение поединка или убийства, хорошо знакомое неаполитанской толпе, зрители приходят в совершенный восторг. Под гром аплодисментов и одобрительных возгласов убитый встает, кланяется, становится на место, и сцена убийства повторяется для полного удовольствия публики».
После совершенного убийства (случайного — во вспышке гнева) приговоренный к смерти Караваджо отправляется в бега. При помощи семейства Карафа-Колонна в октябре 1606 года он перебирается в Неаполь, где у него к тому же появляются и интересы. Во время неаполитанского «изгнания» он наконец-то начинает получать гонорары за свои картины и больше не вынужден работать, скрываясь. Некоторые документы того времени подтверждают, что Караваджо имел счет в одном из неаполитанских банков — признак того, что изгнание его было не таким уж плачевным, напротив, было оно достаточно прибыльным.
Почему? Неаполь для Караваджо — родная стихия. Если неаполитанцы — концентрация итальянского темперамента. Караваджо — концентрат неаполитанских качеств, приумноженных тем, что как художник он, несомненно, гениален.
Построена Неаполитанским благотворительным обществом.
Главное сокровище церкви — работа Караваджо:
«Семь дел милосердия».
Неаполитанская церковь Пио Монте делла Мизерикордиа получила мировую известность благодаря бессмертной работе великого Караваджо – алтарному образу с изображением Семи дел милосердия. Написана картина была по заказу благотворительного общества Пио Монте делла Мизерикордиа, которое в самом начале XVII века задумало создать церковь, воспевающую благородные деяния человека (в том числе и этого фонда). Сначала была построена скромная церковь. Потом ее расширили, сделав в ней 7 приделов – в честь шести евангельских заповедей, прибавив к ним еще одну – погребение усопших.
Главный зал построен по типу Римского пантеона —
представляет собой круглое пространство с подобием экседр.
В центральной экседре-алтаре — картина Караваджо…
«Работа произвела сильное впечатление на заказчиков, и они поклялись, что впредь это творение ни за какие деньги не должно покидать главный алтарь церкви. Ими был также наложен строгий запрет на его копирование. Принятое в 1607 году решение свято соблюдается до сих пор несмотря на все последующие перипетии, связанные с остракизмом Караваджо. Рядом с картиной под стеклом выставлен как ценная реликвия договор с художником на её написание с указанием суммы выплаченного гонорара — четыреста семьдесят золотых скудо. Полотно никогда не покидало своё место у главного алтаря, даже когда в Риме многие работы Караваджо выносились из церквей и прятались в подвалах и на чердаках.».
Сверху Мадонна с Младенцем, поддерживаемые двумя Ангелами,
взирают с Неба на происходящее на земле. Внизу представлены Семь благодеяний, которые совершают лучшие из людей…
перечисляет шесть деяний милосердия:
1. Накормить голодного.
2. Напоить жаждущего.
3. Дать приют страннику.
4. Одеть нагого.
5. Посетить больного.
6. Посетить заключённого в темницу.
К ним добавляется из Ветхого Завета
7. Похоронить мёртвого.Обычно все деяния изображались на отдельных картинах, но Караваджо впервые создал сложную композицию, разместив все деяния на одной картине. Справа нарисована сцена, в которой, испуганно оглядываясь, женщина кормит грудью заключённого в темницу (1-е и 6-е деяния). За ней могильщики выносят из дома умершего.
Слева в нижнем уровне написана сцена, как юноша разрезает шпагой свой плащ надвое, чтобы отдать его двум нищим, причём один из них наг, а другой болен, видны костыли (4-е и 5-е деяния). У края картины хозяин гостиницы приглашает к себе странника (3-е деяние). За ними библейский Самсон утоляет жажду из ослиной челюсти (2-е деяние).
О «преступности» Караваджо писали многие, ибо казалось естественным и легким объяснить эстетику «тенебросо», поставив в связь с темными сторонами его души (Беллори: «Глубина и фон у него всегда черные» — и о самом Караваджо: «Лицо имел он смуглое, глаза темные, брови и волосы черные»). Разумеется, из трех великих новаторов итальянской живописи Караваджо представляется в нравственном отношении фигурой абсолютно отрицательной — в противоположность Джотто, которого можно оценить в этом плане как личность «среднюю» (он стремился добиться респектабельного положения и нажить богатство) и Мазаччо, фигуре «положительной» (он был добр и бескорыстен).
Но, художнику, написавшему такую Мадонну с Младенцем, причем, из простонародья, не может быть предъявлено обвинений в глубинной черноте души.
Для меня более приемлемо рассмотрение, какой путь прошел Караваджо как личность — от беспечного гуляки до философа, пытающегося постичь тайны бытия и суть человеческой природы — греха и святости.
Меня привязывает к себе его творчество, ибо побуждает оно к размышлениям о смысле человеческой жизни, взятой на самом острие ее гениальных возможностей.
Думаю я, что судьба Караваджо позволяет погрузиться в проблему ГЕНИЯ и ЗЛОДЕЙСТВА, увидев в ней откровения, которых не найти в других судьбах.
Не сворачиваем с пути…
В пирамидальной композиции легко выделяются три группы, как бы три уровня причастности к событию. Внизу — толпа верующих, народ, люди низкого происхождения, среди которых изображен заказчик картины, обернувшийся к зрителю. Над ними — доминиканцы, посредники между верующими и Мадонной. Наконец, на вершине пирамиды — Мадонна с Младенцем. Диагональ, идущая от этой группы к Мадонне, завершается занавесом. В целом эта величественная композиция полна высокого благородства, она выразительна без пафоса и риторики.
Эта картина еще раз убеждает, что, не изменяя своей обычной живописной манере, своим темам и техническим приемам, Караваджо может создавать композицию «большого стиля».
Образы нищих — мать с малышом…
В «Мадонне с четками» Караваджо восхваляет не благочестие или почтительность, а подлинную веру бедняков, выражая ее в трепете протянутых рук толпящихся вокруг трона верующих.
Религиозность Караваджо соответствует наиболее
чистым религиозным течениям того времени. Их приверженцы под угрозой быть обвиненными в ереси боролись против упорного наступления церкви и ее политического аппарата в лице иезуитов, стремились к духовному единству верующих вне иерархических и классовых различий, к чистоте веры и к действенному милосердию.
Образы нищих, выпрашивающих у священнослужителей
спасительные амулеты — костяные бусины из четок…
Нет сомнения в том, что Караваджо писал картину от всего сердца, в момент необыкновенной душевной ясности. В ризнице монахов-инквизиторов он собрал самых удивительных, самых великолепных по выразительности нищих и изобразил этих несчастных в слезах, стоящими на коленях, с простертыми руками… Они выпрашивают бедняцкие амулеты — костяные бусины, что должны вызволить их из нищеты…
Стоящие над нищими весьма мрачные и патетичные доминиканцы увидели в выражении чистого порыва лишь грязные, голые ноги, что снижают уровень божественности заказанной им картины.
Апофеоз страданий за Веру. В изображении головы апостола экспрессия доведена до гротескного заострения — прием, который будет развит последователями до крайней степени преувеличения.
Житие и страдания святого апостола Андрея Первозванного рассказывают… «Святой Андрей прошел города и страны, проповедуя Христову веру, и в каждом городе принял много скорбей и страданий… Его бросали на землю и, взяв за руки и ноги, таскали, били поленьями, бросали в него камнями, вырывали пальцы и зубы; но он, благодатью своего Спасителя и Учителя, снова оказывался здоровым и целым от ран.
Разгневанный Егеат повелел распять святого Андрея на кресте, привязав ему руки и ноги: ибо не хотел прибить его гвоздями, чтобы он не умер в скором времени и, вися привязанным, принял больше мучений.
И сказал Андрей: «Приими меня, Учитель Благий, и не ранее повели мне быть сняту со креста, как примешь дух мой!» Когда он говорил это, его осиял свет с неба, и сиял вокруг него с полчаса, и когда свет отступил, святой Апостол испустил дух и отошел в блистаниях света, чтобы предстать Господу».
Композиция картины строится на основе напряженного ритма. Он возникает благодаря дуге, плавно склоняющейся влево. Это рождает ощущение кругового движения, что представляет собой одну из замечательных находок Караваджо. Тема «Взятие Христа под стражу» была очень популярна среди последователей художника.
Мне главное видится в ином: в этой ранней, еще римского периода картине Караваджо начинает разрабатывать образ Христа, что в неаполитанский период станет исповедальным…
Вена. Музей истории искусств.
В руках Иисуса, связанных спереди, — тростниковый скипетр
в знак насмехания над Ним как над Царем Иудейским.
Христос страдает, поруганный за то, что хочет Новое слово сказать, помогающее людям отличить Добро от Зла. Его не понимают, над Ним смеются, Его унижают, избивают…
Караваджо все сюжеты своих картин соотносит с собственными воззрениями. И он, как Христос, — избранный: способный Новое слово сказать. Это Новое заключается в сближении Божественного и человеческого. Его Иисус, Богоматерь и апостолы — люди из простонародья, как нищие и палачи. Разделение идет по иному принципу: одни люди отстаивают Добро, другие вершат Зло.
Его — художника — распинают несправедливо, как Христа.
Это — один слой проблемы, под ним прячутся и другие.
Караваджо считал себя ГЕНИЕМ… И был им — был в высшей степени творчески одаренным человеком, произведения которого отличаются исключительной новизной и самобытностью, особым историческим значением для развития человеческого общества, в силу чего они навсегда сохраняются в памяти людей.
Понятие ГЕНИЙ сформировалось в Новое время (XVI — XVIII века) на основе древних представлений о “гении” — “духе” . В “Пире” Платона духи-“даймоны” суть “среднее между богом и смертным” и имеют силу “быть истолкователями и передатчиками человеческих дел богам, а божеских — людям, благодаря чему целое бытие связывается воедино.
В возрастании индивидуализма в ново-европейской культуре, через ренессансную идею обожения человека закрепилось представление о художнике как “ВТОРОМ БОГЕ”.
Таков второй слой проблемы: неистовый Караваджо чувствовал себя ГЕНИЕМ, что равно было «ВТОРОМУ БОГУ»,. Подобное самоощущение давало ему право не подчиняться церковным догматам. И это происходило в Папском Риме при инквизиции…
Национальный музей и галерея Каподимонте, Неаполь.
Лица палачей, перекошенные звериной злобой, использование мрачного цвета усиливают ощущение ужаса перед тем, что должно произойти…
К 1604 году Микеланджело Меризи да Караваджо стал самым известным художником Италии своего времени, но мало того, он был известен и как самый скандальный художник, потому что вокруг его картин всегда разгорались жаркие споры. Главное — с именем Караваджо была связана и дурная слава. Его имя появлялось более 10 раз в списке нарушающих закон своими неосторожными выходками. При этом он носил холодное оружие без разрешения (огромный кинжал на поясе) или шпагу носил за ним паж.
Говорят, подобное поведение было вызвано тем, что художник всю жизнь сохранял верность своим убеждениям, внутреннюю независимость, упорство в достижении цели. Человек неистового темперамента, он усугублял своё положение вспыльчивостью.
Хотите добавить: ему нужно было расслабляться после невыносимых напряжений, поэтому для восстановления равновесия он падал на самое дно?
Я на подобное оправдание не иду…
Дворец Сан-Суси, Потсдам, Германия.
Изображено явление Христа ученикам Своим после Распятия.
«Неверие Святого Фомы» принадлежит к числу признанных шедевров Караваджо. Компактная композиция концентрирует внимание зрителя, так же как и апостолов, на моменте физического доказательства чуда: Фома вкладывает персты в раны Христа, убеждаясь в его воскресении. Караваджо изображает этот момент объективно и просто, без привкуса самодовольного реализма, возможность для которого предоставляла подобная тема.
Пришел Иисус, когда двери были заперты, встал посреди нучеников и сказал: «Мир вам!» Потом говорит Фоме: «Подай палец твой сюда и посмотри руки Мои; подай руку твою и вложи в ребра Мои; и не будь неверующим, но верующим». Фома сказал Ему в ответ: «Господь мой и Бог мой!» Иисус сказал: «Ты поверил, потому что увидел Меня; блаженны те, кто не видел и уверовал!» (по Евангелию от Иоанна).
Вторично к этому евангельскому сюжету Караваджо обратился в 1606 году, находясь в изгнании. Жесты действующих лиц сдержаны, отсутствуют яркие пятна, стиль художника стал более мрачен. Образ Христа решён менее радикально — теперь он напоминает Христа из «Тайной вечери» Леонардо да Винчи.
Преломив хлеба, Христос ведет беседу со своими учениками. По завершении он исчезнет, а они будут ждать Его возвращения. Ждать… Ждать… Ждать…
Корень всех бед гениального Караваджо, думаю я, заключался в том, что ОН ВЕРИЛ В СВОЮ ИСКЛЮЧИТЕЛЬНОСТЬ, В ТО, ЧТО ОН — «ВТОРОЙ БОГ», И ВЕСЬ ОСТАЛЬНОЙ МИР ДОЛЖЕН ПАДАТЬ ПЕРЕД НИМ НИЦ.
Ставить собственную гениальность во главу угла для творца губительно, неизбежно губительно. Подобное самоощущение и было ПРОКЛЯТЬЕМ МЕДУЗЫ — тем ворохом самоубийственных мыслей, что кружились, шипя, вокруг его головы…
ТЫ — ГЕНИЙ, ВСЕ ОСТАЛЬНЫЕ — НИЧТО,
ПОЭТОМУ ТЕБЕ РАЗРЕШЕНО ВСЕ.
в Национальной галерее старого искусства, палаццо Барберини.
Франциск особо почитается католической церковью. Годы его жизни 1181-1226. В то время монастыри владели крупными наделами земли, аббаты разбогатели настолько, что не уступали в роскоши князьям и епископам. Франциск всю жизнь развивал идею бедности и призывал всех следовать за нищим и страдающим Христом.
Караваджо изобразил святого во время его мистических размышлений. Святой Франциск одинок перед образом смерти. Картина лаконична: одетый в изношенную рясу Франциск задумчиво смотрит на череп – символ смерти. Свет падает на его изнуренное лишениями, напряженное лицо. На картине нет никаких лишних деталей, что подчеркивает нравственное величие святого и глубину его размышлений.
самое высокое духовное прозрение, что дается лишь в мучениях…
Повторяю… В неаполитанских картинах Караваджо есть жизнь в ее различных проявлениях и главное — трепетная жажда чуда обновления. И вдруг он снова бежит.
От кого? От себя?..
Или его кто-то гонит?..
