Европейский модерн: Вена- Сецессион — Климт

В каждой стране возникало свое направление Модерна: в Австрии — «стиль Сецессион», во Франции — «Ар Нуво», в Италии — «стиль Либерти», Англии — «Модерн стайл», в Германии — «югендстиль», в Испании и России — «модернизм». Нет, архитектура Гауди в клетку не помещается: существует сама по себе. Остальные направления в клетках обжились? Вопрос не простой — проблемный…

Сецессион — разделение, отделение с противостоянием.
Символ группы — Афина Паллада:
воплощение Правосудия, Мудрости, Искусства.
Густав Климт и Отто Вагнер — два творца,
перевернувших Старый мир… в канун его погибели.

«Венна» — белый город, так называлось поселение, которое появилось у Каленберга около 4000 лет назад. Благодаря своему выгодному географическому положению, Вена начала быстро развиваться.

Позднее здесь вырос город, и римские завоеватели обосновали военный центр Виндобона. Остатки римского поселения (I в до н.э.) можно посмотреть на площади Hoher Markt, а статую императору Марку Аврелию — во внутреннем дворе Хофбурга.

В 1246 году Австрия переходит во владение к роду Габсбургов. В период правления Габсбургов были построены Штефансдом — символ Вены, Хофбург, Шенбрунн, Бельведер, почти все музеи города, прекрасные здания на Рингштрассе.

Хофбург (Hofburg), «город в городе» — знаменитый исторический центр Вены. Дата его основания – 1279 год. Тогда он был суровым средневековым замком. Во времена расцвета Священной Римской Империи Хофбург стал превращаться в пышный дворец – и с тех пор надежно закрепил за собой звание главной резиденции «высшего руководства». Несколько эпох оставили след в облике дворцово-паркового ансамбля. Готика, Ренессанс, барокко – элементы всех этих культур можно найти в Хофбурге.

Шёнбрунн – загородная резиденция австрийских императоров, что может поспорить с французским Версалем. Ее название в переводе с немецкого языка означает «прекрасный источник». Все началось с охотничьей усадьбы. Современный вид дворец приобрел в период правления Марии Терезии, которой удалось превратить охотничий замок в императорский дворец, в котором… В кабинете императрицы шестилетний Моцарт исполнял свои сочинения.

Дворец Бельведер (и Нижний, и Верхний) построен по приказанию одного из самых выдающихся полководцев в истории Австрии, легендарного победителя турок принца Евгения Савойского, присоединившего к Австрии Венгрию. В начале XX века в Бельведере жил престолонаследник эрцгерцог Франц Фердинанд, в 1914 году убитый в Сараево (кто не помнит, именно это событие послужило формальным поводом для начала Первой мировой войны).

Главное в Шенбруне и Бельведере — плачет мое петербургское сердце — Вселенские оси, что приходят из далей земных, фиксируют местоположение очередного монарха и, подтвердив, что он — избранник Божий, снова в свою даль уходят. Вот так…

Австро-Венгрия — имперская страна и это не может не быть определяющим в ее архитектуре. Даже в Вене, пропитанной ароматом цветов и музыкой Иоганна Штрауса? Даже в эпоху Венского модерна? Посмотрим…

Десятки магазинов и кафе, крупнейшие музеи, важные деловые и научные центры, такие, как Парламент, Ратуша и Университет, опоясывают венское «бульварное кольцо» (Рингштрассе). Следуя по «кольцу», можно убедиться: каждое здание, портик, колонна, каждая из многочисленных скульптур, украшающих дворцы, служит наглядным примером по теории и истории архитектуры. То — результат деятельности серьезной академической школы архитектуры и скульптуры, которая сложилась в Вене к середине XVIII века и просуществовала практически до ХХ столетия. Эта школа стремилась не к новациям, а к обобщению всего лучшего, чему человечество научилось за века своей истории.

Венские академики создали этот стиль, а точнее, ту квинтэссенцию стилей, которая получила название историзма, то есть разумного подражания лучшим историческим образцам при одновременном соблюдении нового функционального назначения.

Такой школе нельзя противостоять, тем более невозможно такую школу победить. Да еще силами профессоров и учеников Венской академии. Нельзя… Не будь Отто Вагнера, которого историки решительно называют великим архитектором Австрии…

Йозеф Ольбрих (1867—1908) — австрийский архитектор ( ученик Отто Вагнера), один из основателей творческого объединения «Венский Сецессион» и Дармштадской колонии художников. Большая часть сооружений колонии построена по проектам Ольбриха в суровом, лишенном декора стиле. Здание Сецессиона в Вене отличается классической ясностью композиции, компактностью объема и наличием декора. Венчает здание огромный золоченый ажурный шар, получивший в народе название «капустный кочан».

На аттике красуется тоже вызолоченный девиз Сецессиона: «Времени — его искусство, искусству — его свободу». Левее входного портала размещен второй девиз — «Ver Sacrum» (Весна Священная), который отражал надежды венских художников на новый расцвет искусств.

Венский сецессион основан 3 апреля 1897 г. Густавом Климтом, Коломаном Мозером, Йозефом Хофманом, Йозефом Ольбрихом и другими художниками, порвавшими с господствовавшим в венском Доме художников традиционными понятиями в искусстве, ориентированными на историзм. Первая выставка Венского сецессиона состоялась в 1898 году.

В том же 1898 году Ольбрих на предоставленном городом земельном участке на улице Винцайле возвел выставочный павильон, который венцы сокращённо называют «Сецессион».

Особую известность получила 14 выставка Сецессиона 1902 года, посвященная Людвигу ван Бетховену. В центре выставочного зала размещалась статуя Бетховена работы Макса Клингера, по перимету — «Бетховенский фриз» Климта.

О разнообразии выставочной деятельности Сецессина сообщает фриз с надписью, включенный в десюдепорт над входом в здание. Три сомнамбулы — три вида искусств: Живопись (MALEREI), Архитектура (ARCHITECTUR), Скульптура (PLASTIC).

Главное отречение Климта заключалось в отказе от трехмерного изображения, свойственного академическому искусству. Он изобрел свой собственный художественный прием, основой которого стала двухмерная плоскость с орнаментальным заполнением и фигуры, выполненные в технике многоцветного лоскутного одеяла. Такие композиции, считал он, должны быть более понятны народу.

Фреску «Дерево жизни» делают глубоко символичной три фрагмента: в центре — траурное пятно черной птицы, сидящей на ветви Дерева, фигура справа — «Упоение», фигура слева — «Отрезвление». Эротизм — неотъемлемая составляющая стиля Густава Климта.

«Золотой период» в творчестве Климта был наиболее успешным. Название периода происходит от позолоты, использованной художником. Золотой фон и символика, близкая византийской, восходят к мозаикам Венеции и Равенны, увиденным Климтом во время путешествия по Италии. В то же время эти глубинные влияния не мешают ему не отступать от собственного стиля — построения двухмерных, лоскутных композиций.

«Золотая Адель», или, как его еще называют, «австрийская Мона Лиза» или «икона Сецессиона», стала одной из самых знаменитых картин XX века.

На протяжении творческой жизни стиль Климта колеблется, вибрирует… На смену сияющему золоту в духе византийских фресок и египетских произведений приходят яркие краски. Двухмерность прорывается трехмерными фрагментами. Изысканная орнаментальность сохраняется непреложно.

В деятельности Сецессиона участвовал с 1899 по 1905 год архитектор Отто Вагнер, уже ставший всемирно известным. Он с традиционным искусством не порывал, как и с преподаванием в Венской Академии художеств, выпускником которой он был. Вагнер, в отличие от венских художников, разрабатывал теорию, основные постулаты которой он изложил в книге «Современная архитектура». Теория эта была неразрывно связана с практикой и преподаванием. Практика иллюстрировала основные положения теории. Преподавание позволяло их внедрить в умы молодежи. Вагнер пользовался громадным авторитетом, позволившим ему многое определить в развитии архитектуры не только Австрии и не только в развитии Венского сецессиона.

«На вопрос «как мы должны строить?» ответить не так легко. Но уже сейчас мы чувствуем, что в дальнейшем будет развиваться стена несущая и поддерживаемая, плоская обработка поверхности, что будет господствовать наивысшая простота и что в создании художественной формы превалирующее значение будут иметь конструкция и материал. Это обусловлено современной техникой и имеющимися в нашем распоряжении средствами».

В этом доме стена — несущая, совершенно плоская, облицованная майоликовыми плитками с цветочным рисунком пастельных оттенков: салатным, голубым, розовым, золотисто-охристым. В результате кирпичная несущая стена превращена в экран, на который проецируется аллегорический символ Райского сада. Где правда? Она в том, что в век технического прогресса нужно машинерии противостоять. Как? Например, так — действуя в духе Сецессиона, придавшем зданию то великолепие, что вызвало фурор…

Второй доходный дом Вагнера примыкает к «разрисованному» майоликовыми плитками. Принцип объемно планировочной решения повторяется: плоская стена-экран, ритм окон, декор. Угол при повороте дома на встречную улицу обрабатывается: получает застекленную лоджию в уровне бельэтажа, открытую лоджию в уровне верхнего этажа не то аттик, не то разорванный фронтон. Здание своим великолепием произвело не меньший фурор, чем соседний Вагнеров дом.

Мне кажется, есть у такой солидности и локальности домов свое объяснение: они поддерживают стиль «Венского ампира», не позволяя себе нарушить его главенство в городской среде. Нечто подобное произошло и с Петербургским модерном, превратившимся в своеобразный нео-классицизм.

Слово Отто Вагнеру… «Архитектура есть высшее выражение человеческого умения, достигающего божественного. Доказательством этого может служить необъяснимое, неодолимое воздействие на людей произведений архитектуры, буквально притягивающих к себе взгляды. Поэтому архитектуру надо считать самым могучим проявлением искусства.

Основная причина, почему архитектора мало ценят, та, что формы, которыми он до сих пор пользовался, и язык его искусства большей частью совершенно непонятны народу».

Читаю и печалюсь: это тогда-то непонятно и тому народу, а сейчас… Что делать? Писать дальше…

В 1897 году, когда Вагнер был избран в Академию, он разработал трехуровневую систему железной дороги и метрополитена, что должна была соединить разрастающуюся Вену с ее окраинами. Тяжелые кирпичные арки, подобно римскому акведуку, несли на себе надземные участки дороги, открытые лестницы спускались под землю. Будущее XX века оживало в рисунках архитектора.

От огромной реконструкции Вены осталось два павильона, выполненных в стиле Сецессион. Вот — один из них… Стальной каркас обшит снаружи белыми мраморными плитами, украшенными стилизованными рисунками подсолнечника. Изнутри каркас обшит тоже белыми, но гипсовыми плитами.

Второй павильон, расположенный напротив первого, в принципе таков же… Стальной каркас обшит снаружи белыми мраморными плитами, изнутри белыми гипсовыми. Декор — иной: в виде стилизованного лилейного орнамента.

Опять плоская стена-экран. Но, не несущая — кирпичная, а навесная — панельная. Не теряя стилевой цельности, город Вена разрисовывается, расписывается, изукрашивается, чтобы радовать глаз изысканными линиями, падающими вниз, зависающими, переплетающимися. Красоту рождает единство архитектора и художника…

В нынешнее время на таких экранах оставляли бы свои автографы уличные художники, в диких произведениях которых есть все, что воспевает Хаос, а не Гармонию!

Цитирую книгу Вагнера «Современная архитектура»…

«Если мы стремимся к гармоничной картине современности, то искусство и его художественные формы не могут не отвечать полностью всему тому, чем невозможно пренебречь, — самим людям, их облику и их стремлениям.

Поиски в нащупывании правильных путей, далекие от четкого отображения наших взглядов, превратились в наше время в слепое подражательства, вместо того чтобы искать исцеление в создании новых форм и в органическом развитии существующих

Художники предпочитают с ланцетом и лупой в руках изучать трупы покойников, вместо того чтобы прощупать пульс у живого и попытаться облегчить его страдание».

И еще… «Все современные произведения, если только в них стремиться найти ответ на запросы современного человека, должны отвечать новым материалам и требованиям сегодняшнего дня; они должны стать наглядными выразителями всего лучшего, свойственного нам, нашего демократизма, чувства собственного достоинства, наших идеалов; в них должны быть учтены огромные достижения науки и техники и свойственный всем современным людям дух практицизма.

Это совершенно очевидно!»

Павильон был построен для Габсбургов. Во время путешествий императора и членов королевской фамилии павильон служил им местом отдыха. Здесь также находилась императорская метеорологическая станция и была возможность отправлять телеграммы.

С принципиальной точки зрения самое интересное в этом произведении — навес над входом: этакая сень металлическая…

Цитата из книги Вагнера «Современная архитектура» поясняет, в чем интерес этой сени… «Рассуждая логически, мы приходим к мысли, что «каждая архитектурная форма возникла из конструкции и постепенно стала художественной формой» Это утверждение неопровержимо.

Из всех этих соображений вывод очень прост: «Архитектор должен развивать художественные формы только из конструкций». Само собой разумеется, конструкция должна соответствовать своему назначению…

В Павильоне – центральная восьмиугольная комната-салон, стены которой украшены панелями и живописью работы Карла Молля. Сама по себе комната бесконечно красива, и все потому что быть красивой — ее функциональное назначение. Побудьте в ней подольше: комната принадлежит тому времени, когда назначением архитектуры было обеспечение комфорта. Это — Модерн? Это — Модерн…

В настоящее время павильон принадлежит Историческому музею города Вены.

Чтобы отдать должное великому теоретику-практику, каким был архитектор Отто Вагнер, в заключение предлагаю Вашему вниманию две его виллы — дома, где архитектор абсолютно свободен в выборе, ибо творит жилище для самого себя…

Первая вилла создана в начальный период деятельности Вагнера, продолжавшийся до его пятидесятилетия. Тогда он работал в традициях так называемого «Венского ренессанса», перерождавшегося в эклектику.

Наслаждайтесь созерцанием исторических ассоциаций… Рука мастера прочерчивает Главную глубинную ось и разыгрывает ее в осях-подголосках. Объемы симметричны относительно Оси.
В центре — лоджия с четырьмя ионическими колоннами. По сторонам — два ризалита с арочными нишами. Здания поставлены на террасу, трехступенчатую.

Цитирую Вагнера… «Оценивая беспристрастно все и повсюду происходящее, наблюдая художников, повсюду ищущих идеалы красоты, и окинув взором уже достигнутое, можно прийти к убеждению, что пропасть между современной архитектурой и архитектурой Возрождения значительно глубже, чем между архитектурой Возрождения и античной архитектурой».

О чем свидетельствует подобная пропасть? Приближаясь к чистому Кубу, Архитектура пророчествует о грядущих переменах, что низвергнут Старый мир, включая и самые новые направления, и начнут строить заново — с самого основания: с принципов, пространственно-временной организации, формообразования.

Я — обезумевший в лесу Предвечных Числ!

Как взоры пристальны их роковых проблем!
Первичные, они — пред нами суть затем,
Чтоб в вечности пребыть такими ж!
От их всевластных рук вселенной не отымешь.
Они лежат на дне и в сущности вещей,
Нетленно проходя сквозь мириады дней.

Эмиль Верхарн

Европейский модерн: Париж — «Стиль Гимара»—>