![](https://www.mif-medyza.ru/wp-content/uploads/2017/01/01-32-1024x682.jpg)
Никогда, никогда и ни за что не позволила бы я себе слова молвить о «Великом инквизиторе» — вершине в творчестве Достоевского, лежащей, естественно, выше границ моей профессиональной — теоретико-архитектурной — компетенции.
И вдруг, в 1990-е годы в моей личной библиотеке появился шедевр: «О ВЕЛИКОМ ИНКВИЗИТОРЕ — Достоевский и последующие: Леонтьев, Соловьёв, Розанов, Булгаков, Бердяев, Франк». «Сложитель, автор предисловия и цикла картин» — ЮРИЙ ИВАНОВИЧ СЕЛИВЕРСТОВ: архитектор, художник, философ…
Архитектор — безусловно: умеющий выявить сущность
сказанного и перевести её в предельно лаконичный —
символичный — образ.
Художник — несомненно: способный в линии запечатлеть
глубинное состояние Мировой души и духа,
соотнесённой с человеческой.
Философ — высочайший, в умозрениях которого мысли летают, фокусируются в точку, уходят в бесконечность ассоциаций, выстраиваются в параллели, заворачиваются спиралями…
Через двадцать лет я решилась прикоснуться
к «ВЕЛИКОМУ ИНКВИЗИТОРУ» Федора Достоевского
и к Трём циклам иллюстраций Юрия Селиверстова.
Если попытаться свести содержание поэмы «Великий инквизитор», сочинённой Иваном Карамазовым, можно будет сказать, что в ней речь идёт о том, как Сын Человеческий в очередной раз — не первый и не последний — снизошёл к людям, что «ждут его, любят его, надеются на него, жаждут пострадать и умереть за него, как и прежде».
Иван рассказывает… «И вот столько веков молило человечество с верой и пламенем: «Бо господи явися нам», столько веков взывало к нему, что он, в неизмеримом сострадании своём, возжелал снизойти к молящим. Снисходил, посещал он и до этого иных праведников, мучеников и святых отшельников ещё на земле, как и записано в их «житиях». У нас Тютчев, глубоко веровавший в правду слов своих, возвестил, что…
Удручённый ношей крестной
Всю тебя, земля родная,
В рабском виде царь небесный
Исходил благословляя».
Иван поясняет… «У меня на сцене является он (Сын Человеческий); правда, он ничего и не говорит в поэме, а только появляется и проходит. Пятнадцать веков уже минуло тому, как он дал обетование прийти во царствии своем, пятнадцать веков, как пророк его написал: «Се гряду скоро». «О дне же сем и часе не знает даже и сын, токмо лишь отец мой небесный», как изрёк он и сам ещё на земле.
Но человечество ждёт его с прежнею верой
и с прежним умилением. О, с большею даже верой,
ибо пятнадцать веков уже минуло с тех пор,
как прекратились залоги с небес человеку:
Верь тому, что сердце скажет,
Нет залогов от небес.
И только одна лишь вера в сказанное сердцем!»
![](https://www.mif-medyza.ru/wp-content/uploads/2017/01/04-32-1024x682.jpg)
Литография Ю. И. Селиверстова.
Я привела пример «антиномии»: это — Достоевский, это — не он.
Здесь утверждение (тезис) и отрицание (антитезис)
равно правдивы, при всём при том понять этой правды нельзя,
так как человеческий разум не может познать «вещи в себе».
«Антиномии» — порождения «чистого разума»,
загоняющие мыслящего человека в мучительнейшие тупики.
Иван-Достоевский спрашивает себя и сам отвечает:
Бога нет — Бог есть, в любом случае я его принимаю;
Божий мир ужасен — Божий мир прекрасен,
в любом случае я его отвергаю…
Что дальше? Мука — души невыносимое раздирание.
Инквизитор-Достоевский просит своего пленника:
ты — это Ты или подобие Его, не знаю,
в любом случае ответь мне на «вечные вопросы»,
иначе я от Бога отрекаюсь — презираю Его.
Что дальше? Смерть, жизнь пустую прерывающая,
так и не нашедшую ни одного положительного ответа
на вековечные вопросы бытия…
![](https://www.mif-medyza.ru/wp-content/uploads/2017/01/05-32-1024x462.jpg)
Первый триптих. В центре — приходящий к страждущему человечеству Спаситель, и проповедь инквизитора к людям.
На клапанах — параллельные размышления…
Приступаем к рассмотрению графических листов
Первого цикла — «Триптих триптиха» Селиверстова.
Приступаем к чтению содержательно соотнесённого с ними
текста «Великого инквизитора» Достоевского…
Иван Карамазов — брату Алёше: единственному слушателю его поэмы… «Видишь, действие у меня происходит в шестнадцатом столетии, а тогда, — тебе, впрочем, это должно быть известно ещё из классов, — тогда как раз было в обычае сводить в поэтических произведениях на землю горние силы. Я уж про Данта не говорю. Во Франции судейские клерки, а тоже и по монастырям монахи давали целые представления, в которых выводили на сцену Мадонну, ангелов, святых, Христа и самого бога. Тогда всё это было очень простодушно.
У нас в Москве, в допетровскую старину, такие же почти драматические представления, из Ветхого завета особенно, тоже совершались по временам; но, кроме драматических представлений, по всему миру ходило тогда много повестей и «стихов», в которых действовали по надобности святые, ангелы и вся сила небесная».
Перед нами сейчас развернётся МИСТЕРИЯ —
типичная и небывалая, необыкновенная…
![](https://www.mif-medyza.ru/wp-content/uploads/2017/01/06-32-1024x682.jpg)
Первый триптих. В центре слева — постоянно приходящий к людям
Спаситель, сораспявшийся миру…
МИСТЕРИЯ — представление, раскрывающее ТАИНСТВА БЫТИЯ.
Главное таинство — был ли «Спаситель, сораспявшийся миру».
Сокровенный вопрос, которого никому, даже себе не задашь, —
изменило ли к лучшему мир РАСПЯТИЕ СЫНА БОЖЬЕГО —
СЫНА ЧЕЛОВЕЧЕСКОГО? Стал ли он для мира СПАСИТЕЛЕМ?
![](https://www.mif-medyza.ru/wp-content/uploads/2017/01/07-32-1024x682.jpg)
Первый триптих. В центре слева — постоянно приходящий к людям
Спаситель, сораспявшийся миру. Фрагмент…
Главная задача инквизитора разбить иллюзии Иисуса Христа, который, возможно, думает, что «слёзы человечества восходят к нему по-прежнему». Инквизитор предлагает Спасителю посмотреть, каким стало человечество через пятнадцать веков после его распятия на Голгофе.
Есть ли среди людей те, ради которых
нужно было идти на смерть, или нет их…
![](https://www.mif-medyza.ru/wp-content/uploads/2017/01/08-32-1024x682.jpg)
Первый триптих. В центре справа — проповедь инквизитора людям.
«Он молчит. Глядит на инквизитора и не говорит ни слова.
Так и должно быть во всех даже случаях,
ибо Он уже всё сказал…
Сам старик (инквизитор) замечает ему, что он и права не имеет ничего прибавлять к тому, что уже прежде сказано. Если хочешь, так в этом и есть самая основная черта римского католичества, по моему мнению по крайней мере: «всё, дескать, передано тобою папе и всё, стало быть, теперь у папы, а ты хоть и не приходи теперь вовсе, не мешай до времени по крайней мере». В этом смысле они не только говорят, но и пишут, иезуиты по крайней мере. Это я сам читал у их богословов».
![](https://www.mif-medyza.ru/wp-content/uploads/2017/01/09-32-1024x682.jpg)
Первый триптих. В центре справа — проповедь инквизитора людям.
Фрагмент.
Опыт общения инквизитора с людьми убеждает,
что все они — СТАДО, среди которых нет ЛИЧНОСТЕЙ,
тем более нет людей СВОБОДНЫХ.
Единственное, чего хочет СТАДО —
это ЧУДА, ХЛЕБА ЗЕМНОГО, ПОКЛОНЕНИЯ-ПОДЧИНЕНИЯ
кому угодно, кто принимал бы за них решения.
Страшная антитеза? Попробуйте её отвергнуть как ложь.
![](https://www.mif-medyza.ru/wp-content/uploads/2017/01/10-41-1024x682.jpg)
Первый триптих. Левая створка, на которой изображено Древо познания
с Крестом распятия и со Смертью с косой, сидящей у подножия Древа…
Триптихи в Русском православии называются складнями трёхстворчатыми: есть центральная створка с содержательно главным сюжетом, есть две боковые створки, что напрямую могут быть и не связаны с содержанием того, что изображено на центральной створке.
В данном случае на боковых створках представлено по две «антиномии», расширяющих содержание «вечных вопросов», предлагаемых инквизитором Христу, до бесконечности бытия человеческого рода.
![](https://www.mif-medyza.ru/wp-content/uploads/2017/01/11-40-1024x682.jpg)
Первый триптих. Левый клапан — вопрос о бессмертии и вседозволенности.
Нижний фрагмент:Смерть с косою и убиенным агнецом у Древа жизни.
Вот они — «антиномии»:
Бессмертие — смерть, бунтарство — смирение.
Бессмертие даётся там — на небесах.
Смерть естественна для живущих на земле.
Зачем стремиться к невозможному, недоступному?
Человек по природе своей — бунтарь,
которому всё время что-то нужно.
Смиренному не нужно ничего сверх того, что у него есть,
зато он перед жизненными напастями беззащитен.
Что лучше — бунтовать или беспрекословно подчиняться?
Скажите, в чём она — неопровержимая правда?!
![](https://www.mif-medyza.ru/wp-content/uploads/2017/01/12-40-1024x682.jpg)
Первый триптих. Правая створка — со своими «антиномиями»:
руки созидающие и разрушающие, огонь согревающий и сожигающий…
Архитектура — объект созидания Нового мира —
Лучшего, что строится на века
во имя самоутверждения человеческого рода.
Человек собственными руками создаёт Вторую природу,
стремясь превзойти Творца в своих творениях.
Архитектура — объект разрушения Старого мира,
ставшего чуждым следующим поколениям.
Имея Свои представления о Правде, Добре, Красоте,
люди собственными руками разрушают созданное до них,
а разрушив всё до основания, начинают ему поклоняться.
КАКАЯ КРУГОВЕРТЬ, ДВИЖИМАЯ ЧИСТЫМ УМОЗРЕНИЕМ,
ДЛЯ КОТОРОГО РЕАЛИИ ДАЛЕКИ,
ДЛЯ КОТОРОГО РЕАЛИИ НЕ ВАЖНЫ. БУДТО БЫ…
![](https://www.mif-medyza.ru/wp-content/uploads/2017/01/13-39-1024x682.jpg)
Первый триптих. Правая створка — со своими «антиномиями»:
руки созидающие и разрушающие, огонь согревающий и сожигающий.
Фрагмент.
Художник рисует огненного петуха,
тем самым позволяя уточнить огненную «антиномию»…
Петух — солнечная птица: возвещающая рассвет,
прогоняющая ночных демонов…
Петух чёрный — колдовская и жертвенная птица,
служащая силам преисподней…
Петух красный (пламя) — символ огня и солнца.
Петух — атрибут Христа, провозглашающий новый день Веры…
Какой здесь Петух? И тот, и другой, и ни один из них,
потому что всё сказанное — и Правда, и Кривда.
![](https://www.mif-medyza.ru/wp-content/uploads/2017/01/14-38-1024x454.jpg)
Второй триптих. В центре — встреча Предвечного
и девяностолетнего старца на паперти возле Храма.
На клапанах — параллельные размышления…
Иван Карамазов даёт уточнение того события,
что изображено на центральной створке…
«Действие у меня в Испании, в Севилье, в самое страшное время инквизиции, когда во славу божию в стране ежедневно горели костры и «в великолепных автодафе (религиозных процессуальных действиях) сжигали злых еретиков».
О, это, конечно, было не то сошествие, в котором явится он, по обещанию своему, в конце времён во всей славе небесной и которое будет внезапно, «как молния, блистающая от востока до запада». Нет, он возжелал хоть на мгновенье посетить детей своих и именно там, где как раз затрещали костры еретиков. По безмерному милосердию своему он проходит ещё раз между людей в том самом образе человеческом, в котором ходил три года между людьми пятнадцать веков назад».
![](https://www.mif-medyza.ru/wp-content/uploads/2017/01/15-36-1024x682.jpg)
Второй триптих. Центр слева — Предвечный творит чудеса
на паперти возле Храма…
«Он снисходит на «стогны (площади) жаркие» южного города, как раз в котором всего лишь накануне в «великолепном автодафе», в присутствии короля, двора, рыцарей, кардиналов и прелестнейших придворных дам, при многочисленном населении всей Севильи, была сожжена кардиналом великим инквизитором разом чуть не целая сотня еретиков ad majorem gloriam Dei.
Он появился тихо, незаметно, и вот все — странно это — узнают его. Народ непобедимою силой стремится к нему, окружает его, нарастает кругом него, следует за ним».
![](https://www.mif-medyza.ru/wp-content/uploads/2017/01/16-36-1024x682.jpg)
Второй триптих. Центр слева (фрагмент) — Предвечный творит чудеса
на паперти возле Храма…
«Он молча проходит среди их с тихою улыбкой
бесконечного сострадания.
Солнце любви горит в его сердце,
лучи Света, Просвещения и Силы текут из очей его
и, изливаясь на людей, сотрясают их сердца
ответною любовью. Он простирает к ним руки,
благословляет их, и от прикосновения к нему,
даже лишь к одеждам его, исходит целящая сила.
Вот из толпы восклицает старик, слепой с детских лет: «Господи, исцели меня, да и я тебя узрю», и вот как бы чешуя сходит с глаз его, и слепой его видит. Народ плачет и целует землю, по которой идет он. Дети бросают пред ним цветы, поют и вопиют ему: «Осанна!» «Это он, это сам он, — повторяют все, — это должен быть он, это никто как он».
![](https://www.mif-medyza.ru/wp-content/uploads/2017/01/17-32-1024x682.jpg)
Второй триптих. Центр справа (фрагмент)) — Предвечный творит чудеса
на паперти возле Храма……
«Он останавливается на паперти Севильского собора в ту самую минуту, когда во храм вносят с плачем детский открытый белый гробик: в нём семилетняя девочка, единственная дочь одного знатного гражданина. Мёртвый ребенок лежит весь в цветах. «Он воскресит твоё дитя», — кричат из толпы плачущей матери. Вышедший навстречу гроба соборный патер смотрит в недоумении и хмурит брови. Но вот раздается вопль матери умершего ребенка. Она повергается к ногам его: «Если это ты, то воскреси дитя моё!» — восклицает она, простирая к нему руки.
Процессия останавливается, гробик опускают на паперть к ногам его. Он глядит с состраданием, и уста его тихо и ещё раз произносят: «Талифа куми» — «и восста девица». Девочка подымается в гробе, садится и смотрит, улыбаясь, удивлёнными раскрытыми глазками кругом. В руках её букет белых роз, с которым она лежала в гробу».
![](https://www.mif-medyza.ru/wp-content/uploads/2017/01/18-31-1024x682.jpg)
Второй триптих. Центр справа — девяностолетний старец наблюдает,
как Предвечный творит чудеса на паперти возле Храма…
«В народе смятение, крики, рыдания, и вот, в эту самую минуту, вдруг проходит мимо собора по площади сам кардинал великий инквизитор. Это девяностолетний почти старик, высокий и прямой, с иссохшим лицом, со впалыми глазами, но из которых еще светится, как огненная искорка, блеск. О, он не в великолепных кардинальских одеждах своих, в каких красовался вчера пред народом, когда сжигали врагов римской веры, — нет, в эту минуту он лишь в старой, грубой монашеской своей рясе. За ним в известном расстоянии следуют мрачные помощники и рабы его и «священная» стража».
![](https://www.mif-medyza.ru/wp-content/uploads/2017/01/19-31-1024x682.jpg)
Второй триптих. Центр справа (фрагмент) — девяностолетний старец наблюдает, как Предвечный творит чудеса на паперти возле Храма…
«Он (великий инквизитор) останавливается пред толпой и наблюдает издали. Он всё видел, он видел, как поставили гроб у ног его, видел, как воскресла девица, и лицо его омрачилось. Он хмурит седые густые брови свои, и взгляд его сверкает зловещим огнём. Он простирает перст свой и велит стражам взять его.
И вот, такова его сила и до того уже приучен, покорен и трепетно послушен ему народ, что толпа немедленно раздвигается пред стражами, и те, среди гробового молчания, вдруг наступившего, налагают на него руки и уводят его.
Толпа моментально, вся как один человек,
склоняется головами до земли пред старцем инквизитором,
тот молча благословляет народ и проходит мимо».
![](https://www.mif-medyza.ru/wp-content/uploads/2017/01/20-31-1024x682.jpg)
Второй триптих. Левая створка — человеческие и нечеловеческие лица…
но теперь это кончено, и кончено крепко.Ты не веришь, что кончено крепко?
Ты смотришь на меня кротко
и не удостаиваешь меня даже негодования?
Но знай, что теперь и именно ныне эти люди уверены
более чем когда-нибудь, что свободны вполне,
а между тем сами же они принесли нам свободу свою
и покорно положили ее к ногам нашим.Но это сделали мы, а того ль ты желал, такой ли свободы?»
![](https://www.mif-medyza.ru/wp-content/uploads/2017/01/21-25-1024x682.jpg)
Второй триптих. Левая створка — человеческие и нечеловеческие лица.
Фрагмент показываю затем, чтобы убедиться: в толпе нет ЛИЧНОСТЕЙ,
тем более СВОБОДНЫХ. Это — СТАДО…
разве бунтовщики могут быть счастливыми?Тебя предупреждали, — говорит он ему, — ты не имел недостатка в предупреждениях и указаниях, но ты не послушал предупреждений, ты отверг единственный путь, которым можно было устроить людей счастливыми, но, к счастью, уходя, ты передал дело нам. Ты обещал, ты утвердил своим словом, ты дал нам право связывать и развязывать и уж, конечно, не можешь и думать отнять у нас это право теперь.Зачем же ты пришел нам мешать?»
![](https://www.mif-medyza.ru/wp-content/uploads/2017/01/22-25-1024x682.jpg)
Второй триптих. Правая створка — пригвождённый человек на костре инквизиции — аутодофе (торжественная религиозная церемония)…
И здесь — КРЕСТ РАСПЯТИЯ, только обратный тому, что был установлен на Голгофе в римское время. Здесь Спасителя распинают не римские легионеры — исполнители чужой воли, а те самые с нечеловеческими — зверьими — лицами, которых он спасал, думая, что очистит их души, расплатившись смертью своей за их грехи.
Ошибся: не очистил и за то поплатился,
приняв несравнимо большую духовную и физическую муку.
Такого не было?! Это — навет!!! Это — бред!!!
Неужели вы ничего подобного
в истории человеческого рода не видели???
![](https://www.mif-medyza.ru/wp-content/uploads/2017/01/23-25-1024x682.jpg)
Второй триптих. Правая створка — пригвождённый человек на костре инквизиции — аутодофе (торжественная религиозная церемония)…
Это аутдофе с другими — рядовыми — тоже не сравнимо. Костёр устроен не из сухих поленьев, а из книг, музыкальных инструментов, детских игрушек, кресел, вытащенных из тиши научных кабинетов. Горит Библия, горят ноты ораторий Баха, горят книги Достоевского и многих других, имена которых Истории известны…
Он — Спаситель — горит на костре,
устроенном из культурного наследия.
Это — навет!!! Это — бред!!! Это — Правда…
![](https://www.mif-medyza.ru/wp-content/uploads/2017/01/24-25-1024x454.jpg)
Третий триптих. В центре — инквизитор в камере тюрьмы, на сводах изображены два искушения, предложенных Сыну Человеческому.
На боковых створках — размышления художника…
«Стража приводит пленника в тесную и мрачную сводчатую тюрьму в древнем здании святого судилища и запирает в неё. Проходит день, настаёт тёмная, горячая и «бездыханная» севильская ночь. Воздух «лавром и лимоном пахнет».
Среди глубокого мрака вдруг отворяется железная дверь тюрьмы, и сам старик великий инквизитор со светильником в руке медленно входит в тюрьму. Он один, дверь за ним тотчас же запирается. Он останавливается при входе и долго, минуту или две, всматривается в лицо его».
![](https://www.mif-medyza.ru/wp-content/uploads/2017/01/25-21-1024x756.jpg)
Третий триптих. В центре — инквизитор в камере тюрьмы,
где заточен Сын Человеческий…
«Наконец великий инквизитор тихо подходит к пленнику, ставит светильник на стол и говорит ему: «Это ты? ты? — Но, не получая ответа, быстро прибавляет: — Не отвечай, молчи. Да и что бы ты мог сказать? Я слишком знаю, что ты скажешь. Да ты и права не имеешь ничего прибавлять к тому, что уже сказано тобой прежде.
Зачем же ты пришёл нам мешать?
Ибо ты пришёл нам мешать и сам это знаешь».
«Имеешь ли ты право возвестить нам хоть одну из тайн того мира, из которого ты пришел? — спрашивает его мой старик и сам отвечает ему за него, — нет, не имеешь, чтобы не прибавлять к тому, что уже было прежде сказано, и чтобы не отнять у людей свободы, за которую ты так стоял, когда был на земле. Всё, что ты вновь возвестишь, посягнет на свободу веры людей, ибо явится как чудо, а свобода их веры тебе была дороже всего еще тогда, полторы тысячи лет назад».
![](https://www.mif-medyza.ru/wp-content/uploads/2017/01/27-16-1024x560.jpg)
Посередине — фрагмент центральной створки Первого триптиха.
Слева и справа — боковые створки Третьего триптиха.
Во всех трёх частях изображены дети, и есть в этом нечто важное…
Изображение ребёнка в центре Первого триптиха
свидетельствует: дети — поле брани
двух духовных сил: ДОБРА и ЗЛА.
Наличие детей в изображённом на боковых створках
Третьего триптиха свидетельствует о другом:
дети — та сила, что станет решающей в борьбе ДОБРА и ЗЛА.
Так что же такое дети?
Нечто слабосильное, требующее постоянной защиты?
Или, напротив, та сила, что может всех защитить,
не позволив ЗЛУ одолеть ДОБРО?
В положительном ответе на тот и другой вопрос — ПРАВДА,
отвечают и Достоевский, и художник…
![](https://www.mif-medyza.ru/wp-content/uploads/2017/01/28-16-1024x682.jpg)
Третий триптих. Левая створка: Вавилонская башня…
Нет ничего страшнее этой ВАВИЛОНСКОЙ БАШНИ…
Она сложено из черепов и костей своих строителей.
В ней нет ЖИЗНИ. В ней царит СМЕРТЬ.
Голодные собаки, надеющиеся найти в БАШНЕ пищу,
разбегаются ни с чем…
БАШНЯ всё-таки достроена? Достигла неба она?
Правды не узнать: её скрывают мятущиеся в ужасе облака…
![](https://www.mif-medyza.ru/wp-content/uploads/2017/01/29-16-1024x682.jpg)
Третий триптих. Фрагмент левой створки…
И вдруг, картина меняется…
У подножия БАШНИ сидит девочка.
Она строит домики из песка для своих кукол.
Песок — не камень. Игра есть игра.
Ужас улетучивается, как мрачные облака.
Открывается чистое небо, пречистое.
На Свету тает призрак СТРАШНОЙ БАШНИ.
Её уже нет и не будет никогда…
![](https://www.mif-medyza.ru/wp-content/uploads/2017/01/30-16-1024x682.jpg)
Третий триптих. Правая створка — питерский двор…
и не дошла до такого мысле-образа Бытия.
Питерские дворы-колодцы или каменные мешки
на самом высоком — высочайшем — уровне обобщения
представляет собой ВАВИЛОНСКУЮ БАШНЮ ИЗНУТРИ,
которую построило ЗЛО, ибо только оно способно
пойти на подобное ПРЕСТУПЛЕНИЕ —
УБИЕНИЕ НИ В ЧЁМ НЕПОВИННЫХ ЛЮДЕЙ…В сказанном каждое слово — ЧИСТАЯ ПРАВДА.
Отрицание сказанного — ГНУСНАЯ, СЛЕПАЯ ЛОЖЬ.
![](https://www.mif-medyza.ru/wp-content/uploads/2017/01/31-16-1024x682.jpg)
Третий триптих. Нижний фрагмент правой створки — питерский двор…
Изучала Петербург Достоевского лет двадцать
и не дошла до мысле-образа Бытия, увиденного художником, иллюстратором «Великого инквизитора» Достоевского.
Питерские дворы-колодцы или каменные мешки
на самом высоком — высочайшем — уровне обобщения
представляют собой ВАВИЛОНСКУЮ БАШНЮ ИЗНУТРИ,
которую построило ЗЛО, ибо только оно способно
пойти на подобное ПРЕСТУПЛЕНИЕ —
УБИЕНИЕ НИ В ЧЁМ НЕПОВИННЫХ ЛЮДЕЙ…
В мысле-образе всё — ЧИСТАЯ ПРАВДА.
Отрицание его сути — ГНУСНАЯ, СЛЕПАЯ ЛОЖЬ.
Что посередине? НЕПОСТИЖИМОСТЬ БЫТИЯ…
———————————————————————————
Всё: рассказ о детях Третью часть ЭПИЛОГА закрывает.
Впереди — последняя Четвёртая часть,
названная ИСКУШЕНИЕМ ХРИСТА В ПУСТЫНЕ.
В ней Великий инквизитор продолжит свою речь,
а его пленник — Сын Человеческий —
будет по-прежнему молчать, до самого конца.
Параллелью тексту будут выступать ещё два цикла
графических работ Юрия Селиверстова.
Дай нам, Господи, то и другое постичь-пережить.
![](https://www.mif-medyza.ru/wp-content/uploads/2017/01/32-16-1024x682.jpg)
«Девочки, заблудившиеся в лесу». А. И. Корзухин. 1870.
<— Эпилог- 2: Безвинно поруганное детство
Эпилог — 4: Искушение Христа в пустыне —>