Первая экскурсия познакомила детей с Городом — с его «внешностью» чарующей. Они увидели великолепие петербургских панорам и… Художественный образ Города начал проливаться им в душу своей блистательной красотой — завораживать. Ах, какой Город, как чей-то дивный сон, как сказка, как мечта, — выдохнули дети чувства, что, обретя форму слова, останутся жить в их душе навсегда.
Чтобы возникшее «чувство города» превратилось в ту силу, что заставит человека всю жизнь, по собственной воле, по «зову своей души» идти по пути «Преодоления Неведения», необходимо, чтобы…
Восхищение внешней красотой города наполнилось
внутренним содержанием. Глубинным, подлинным, в котором
бы зазвучала соотнесенность КРАСОТЫ с ИСТИНОЙ и ДОБРОМ.
Триада тем и велика, что всеобща.
Есть в Санкт-Петербурге «экскурсионный объект», будто созданный специально, чтобы вобрать в себя те смыслы, которые строители Города вкладывали в «Великое Предприятие». Это — Летний сад.
Изначально Летний сад был задуман как «музей под открытым небом», созданный не только с просветительской, но, прежде всего, с воспитательной целью. Сад, направляя образ мыслей ново-россиян в определенное русло, должен был, как утверждают манускрипты Петровой поры, воспитывать в горожанах-россиянах «желанные и похвальные чувствования», из коих главное — «усердие к мужественным делам». Вряд ли под «мужественными делами» следует понимать воинственные устремления, свойственные мужчинам. Судя по истории Петрова времени, вернее более емкое толкование содержания этого выражения: дело мужчин — служение государству или, еще точнее, забота «о блаженстве и славе» России.
Нужно быть осторожнее со смыслами, которые вкладывали наши предки в знакомые слова. Например, рядом с Летним дворцом вдоль Фонтанки располагались «Людские покои», позднее снесенные. Вспоминая о них, наши современники говорят, что это — жилье для прислуги, челяди, «людишек», подвластных царю. Рядом с царевым дворцом не может располагаться жилье для прислуги, его место — на задворках. «Людскость» — что «светскость», заключающаяся в умении вести себя на людях согласно требованиям «политеса» или правилам поведения в обществе. «Людские покои» — прообраз «светского салона» с беседами, танцами, музицированием, вернисажами… Позднее такие «покои» станут весьма распространены в аристократическом Петербурге, а в наше время превратятся в «Дома культуры», «Центры досуга».
Как воспитывал ново-россиян «музей под открытым небом»? Заставлял их степенно шествовать по аллеям, погружая в ощущение свойственной Саду Гармонии — согласия с собой и окружающим миром. Стены из стриженой зелени, усмиряющие буйство живой Природы. В стенах — ниши, в нишах — беломраморная скульптура богов и богинь Древней Эллады, императоров и героев Древнего Рима. На пересечении осей — фонтаны в золотом затейливом убранстве, воспроизводящем поучения из басен Эзопа. Созерцай красоту, постигай язык символов — питай душу. При этом не упусти главного — как Солнце входит в Сад, пронизывает зеленую листву, ложится бликами на белый мрамор, рассыпается в многоцветьи радужных брызг, разгорается огненным пламенем в золотом убранстве и гаснет на исходе дня, устроив фантасмагорическое представление на Неве. Сад похож не то на Рай, не то на «остров блаженных теней», где боги поселили людей «золотого века».
Нынешние посетители, прогуливаясь по Саду, говорят о своем — житейском. Иногда читают таблички, на которых написано, как называется скульптура, и следуют дальше, не бросив на поименованное произведение хоть сколько-нибудь внимательного взгляда. Статуи «немы», люди «глухи и слепы», потому что разучились созерцать — смотреть, погрузившись в переживание видимого. Нынешние посетители Летнего сада душевно обеднели и будут беднеть дальше, если не вернут утраченного — способности улавливать высокие смыслы, запечатленные в Природе и в произведениях Искусства. Способность эта — главнейшая для жизни души.
Как вернуть способность к созерцанию, — хотите спросить: поставить детей напротив статуи и сказать — стой и смотри, пока не додумаешься, о чем эта скульптура рассказывает бредущим по аллее прохожим? Нет, конечно, столь прямолинейный способ убийственней для дела. Первое посещение должно очень-очень осторожно ввести детей в Сад, чтобы возник у них должный настрой на постижение внутренних смыслов, скрытых во внешне видимом. Тот настрой, что, возникнув, продлится, самое малое, в течении всех лет «взросления вместе с городом».
<—Тема третья — художественно-практическая: Радуга в небе над прекрасной Невой