“Архитектура есть наука, многими учениями и разными искусствами украшена, которою разсуждением пробуются все дела, кои протчими мастерствами и художествами производимы бывают”.
Вот такое емкое определение дает Еропкин содержанию архитектурной деятельности. Она не направлена на что-то одно, в себе самом сосредоточенное. Нет, она организует, “пробует”, “все дела”, “производимые протчими мастерствами и художествами ”. Она сплачивает в целое производственный коллектив. Благодаря ей, становится целостным и результат коллективного труда — здания и город.
Организационная направленность архитектуры хорошо известна. Действительно — “…самое имя архитекторам греческое, а российски — главный строитель именуется”. Менее понятно, как осуществить архитектору эту главенствующую роль на деле? Пожалуйста, будьте внимательны: мы вышли на вопрос, за решение которого отдавали свои жизни не только в Аннинскую пору и не только архитекторы…
Итак, архитектор в .своих действиях должен опираться на “РАЗСУЖДЕНИЯ”, причем, не простые, а “УКРАШЕННЫЕ МНОГИМИ УЧЕНИЯМИ И РАЗНЫМИ ИСКУССТВАМИ”. Что это такое — “УКРАШЕННЫЕ РАЗСУЖДЕНИЯ”?
Попробуем для уточнения привлечь данное Еропкиным определение теории архитектуры. “Теория — всегдашнее в созидании движение мысли и разсуждение, дабы в оном все части между собой были согласны, с ясным доказанием и изображением в рисунках”.
Ах, как чудесно: “движение мысли”, претворяясь в “разсуждение”, рождает “согласие всех частей между собой” или — гармоничное целое, иллюстрируемое, для “ясного доказания”, “изображением в рисунках”.
Еропкин дает еще одно разъяснение: “Протчие мастера каждый токмо некоторую часть в том здании отправляют. Архитектор же, яко инжентор и учредитель, всеми повелевает, в том разсуждении, дабы каждая часть здания наподобие членов человеческих имела свое действо и с прочими частями согласие”. Вы услышали — Вы увидели?
Архитектурная деятельность имеет Великую цель:
воплощение ГАРМОНИИ, да не простой —
математической или геометрической,
а подобной ЧЕЛОВЕЧЕСКОЙ ПРИРОДЕ.
Вдумайтесь в написанное и восхититесь, как светла на заре российского Просвещения вера в способность Разума стать источником Красоты! И исповедует эту веру русский архитектор в ту пору, когда в Европе ‘‘правит бал” чистый французский рационализм, дающий “Леблонову архитектуру” — подобие “Картезианской решетки”.
Да, для русского архитектора оказались незабываемыми дали- времена, в которых прорисовываются тени Великих итальянцев, ведущих речь о том же — природном, подобии, “…здание есть как бы живое существо, создавая которое следует подражать природе”; “…как в живом существе одни члены соответствуют другим, так и в здании одни части должны находиться в соответствии с другими” — пишет Альберти в XV веке, вторя Витрувию из II.
Каждый властен в прошлом выбирать свое: чисто рациональные направления мысли, иррациональные или, как в данном случае, их двуединство.
Чтобы узнать поточнее, что это такое — “УКРАШЕННОЕ РАЗСУЖДЕНИЕ”, да еще не чем-нибудь, а “УЧЕНИЯМИ” воспользуемся приведенным Еропкиным перечнем всего того, что должен знать архитектор…
Архитектор, наряду со специальными дисциплинами, должен изучать “гражданское право”. Понятно: это ему необходимо в чисто организационной деятельности для “разводу ссор”.
Еще: архитектор, чтобы успешно справлять свою деятельность, должен быть “грамотен и достаточный писец, известен о многих книгах, через которые б мог свой ум поощрять…”
Хватит, хватит! Петр Михайлович излагает идеи, совершенно крамольные, с точки зрения Государства, строящегося на культе Всевластия-Всеподчинения. Что же это будет, если каждый начнет “поощрять свой ум” чтением “многих книг”? Давно известно: в России все знает вышестоящий. Этого знания вполне достаточно, чтобы их подчиненные были хорошими гражданами — “верноподданными”.
Нет, Петр Михайлович настойчиво развивает крамольную мысль в следующих положениях свода. Архитектор должен “читать истории для того, чтоб мог быть сведом о прошедших веках, разных земель обычаях и поступках, через которую б ВО ВРЕМЯ НУЖДЫ ПРИМЕРОМ МОГ ПОЛЬЗОВАТЬСЯ и в потребных каких зданиях к украшению и увеселению изображать”.
Занятная идея — “украшать здания” историями “прошедших веков”, выбираемых, чтобы найти в них ответ на “нужду” — самые острые проблемы своего времени. Этак, глядишь, вместо Богов и похожих на них “Земных царей” встанут стеной на Руси “рабы, разрывающие свои цепи”… “Поощряя свой ум к разсуждению”, можно быстро понять, что есть что.
Дальше — больше. Еропкин пишет: “…архитектор должен быть смыслен и учен, а одно УЧЕНИЕ БЕЗ СМЫСЛА или СМЫСЛ БЕЗ УЧЕНИЯ СОВЕРШЕННЫМ АРХИТЕКТОРОМ БЫТЬ НЕУЧИНИТ”.
“Должность Архитектурной Экспедиции”
представляет собой Просветительский кодекс,
направленный на созидание с помощью Разума
“совершенного человека”, причем, того,
кто, как архитектор, сопричастен Власти!
Согласно кодексу, главное достоинство человека,
наделенного Властью, заключается в умении
извлечь смысл из учения, сделав выводы,
которые становятся руководством к действию.
Ах. Петр Михайлович, как можно произносить такие слова в годы правления одуревших от Вседозволенности “карликов-преемников”? Зачем им увязывать опыт Прошлого с практикой Настоящего, заботясь о Будущем, когда они исповедуют совсем иной принцип: “после нас хоть потоп”?
Ах, Петр Михайлович, Петр Михайлович, разве можно в нашей стране на что-то подобное уповать? И в нашем веке…
Читаем дальше, что пишет “напоследок” Еропкин о своем собрате по профессии. Он должен быть “не токмо смысленну, разсудителну и ученому, но и без пристрастному и прилежному, с доброй ««шестью, дабы никакого замешателства в делах своих не смог возыметь”. Все — в Просветительском кодексе поставлены все “точки над и”…
Согласно “Должности Архитектурной Экспедиции”,
ИСТИНА, ДОБРО, КРАСОТА — нерасторжимая триада.
Стремясь к постижению ИСТИНЫ,
человек творит КРАСОТУ, а значит, и ДОБРО.
Да, не сохранился текст разрабатываемого ‘‘заговорщиками” когда- то “Генерального проекта о поправлении внутренних государственных дел”, но, вот — поглядите: “рукописи не горят”: авторы казнены, убеждения, за которые они отдали свои жизни, сияют немеркнущим светом.
Не кажется ли и Вам, что стоило бы задать несколько вопросов, ответы на которые можно разглядеть лишь из временного далека, через накопленный последующими реорганизациями опыт. Вопросы, как положено, по-русски сложны. Они таковы…
В предложениях “заговорщиков”, радеющих о благе Отечества, все все — Правда?
Нет никаких противоречий?
Нет никаких тупиков?
Можно предположить, ответы снимут эти “нет” по двум причинам. Первая — архитектурная деятельность слишком сложна, чтобы все разрешить, обойдя все тупиковые ситуации. Вторая причина — русская душа тоже очень не проста: борется за себя в противоречивых чувствах, смешивая реальное с идеальным, не учитывая — не просчитывая, какие средства нужны дтя достижения Великих целей.
Нам ли того не знать? С нашим-то опытом жизнестроения на новый лад со вселенским размахом!
Но, все же, предположения — предположениями, а конкретная ситуация не может не развиваться по своим законам. Проверим?