Рассказ о Кафедральном соборе Барселоны:
1 — 6: ИСТОРИЯ КАФЕДРАЛЬНОГО СОБОРА
https://vk.com/album-12948890_210357581;
1 — 7: ТАЙНА ПОСВЯЩЕНИЯ СВЯТОЙ ЕВЛАЛИИ
https://vk.com/album-12948890_193041577;
1 — 8: ВЫЗОЛОЧЕННОЕ НЕИСТОВСТВО
ВО ИМЯ СВЯТОГО КРЕСТАhttps://vk.com/album-12948890_210389157
1 — 9: ПЛАЧ ПО ШЕДЕВРУ РАННЕЙ ГОТИКИ,
ЧТО ПОГУБЛЕНhttps://vk.com/album-12948890_192586617.
Сразу скажу, наша встреча с Собором не состоялась по многим причинам… Был выходной день: не то суббота, не то воскресенье. Похоже, все горожане вышли на площади танцевать сардану. Ходили Гиганты, поднимались вверх Пирамиды из людей, оркестр на ступенях соборной паперти наигрывал монотонную мелодию с периодическими всхлипами. К Собору было не пройти — по оси, торжественно. Собор нельзя было даже разглядеть: он стоял против света темной громадой. Потом мне пришлось собирать осколки наших и чужих — найденных в Интернете — впечатлений о фасадах. Цель — выстроить по внешнему виду Собора его ИСТОРИЮ…
Рамо́н Беренге́р I Ста́рый или Дре́вний (1023 — 26 мая 1076) — граф Барселоны, Жироны с 1035, Осоны с 1054, Каркассона и Разе с 1067. Сын Беренгера Рамона I Горбатого, графа Барселоны, и Санчи Кастильской.
Он был первым каталонским правителем, расширившим свои владения за Пиренеи. Прозвище «Старый» получил из-за того, что признавался своими преемниками первым (самым старшим) из графов Барселоны, поскольку именно при нём правители Барселоны окончательно заняли главенствующее положение в Каталонии.
Самая древняя легенда связана с местом, на котором расположен собор. По преданию, не кто иной, как сам апостол Иаков, посетив Барселону в начале христианской эры, указал на место, где впоследствии заложили первый камень в основание базилики. От этой небольшой базилики и началась богатая приключениями история Кафедрального собора. Многое пришлось ему испытать за прошедшие века: он и переходил из рук в руки, от христиан к мусульманам, превращаясь в мечеть и назад, и разрушен был до основания, и возродился вновь, как птица Феникс из пепла. Кстати, возрождение его стало возможным благодаря удивительной истории любви между графом Барселоны Рамоном Беренгером I и красавицей Альмодис де ла Марш…
В апреле 1053 года Альмодис — шестая дочь графа де Марши — была похищена Рамоном Беренгером I, графом Барселоны, и на корабле, предоставленном союзником графа, эмиром Тортосы, силой (а может быть, и по собственной воле) увезена из Нарбонны. Несмотря на то, что Альмодис была замужем, а Рамон женат, незамедлительно состоялась свадьба.
В 1056 году папа Виктор II объявил их брак незаконным и отлучил супругов от церкви. Рамон и Альмодис произвели на свет четверых детей. Первыми появились братья-близнецы: Беренгер Рамон и Рамон Беренгер…
Сильное влияние во время правления Рамона Беренгера I приобрела церковь, которая установила ещё в 1027 году во всей Западной Европе, в том числе и в Каталонии, «Божий мир». Этот «Мир» позволил прекратить конфликты между враждующими партиями и феодалами, направив агрессию правителей на борьбу с мусульманами..
В конце XI века трое сыновей Альмодис — Гуго, Раймунд и Беренгер Рамон II, граф Барселоны, — приняли крест и сражались с мусульманами во время Первого Крестового похода.
Внизу на каменной стене — роскошный пример романского фриза в виде горельефов, изображающих аллегорические сцены. В камне вырезаны фантастические химеры, экзотические животные, звери и люди. Между существами — напряженные отношения и, главное, все они пристально смотрят друг другу в глаза. Во взглядах этих — тайна, нам непонятная и необыкновенно притягательная. Тайна оживляет горельефы, делает их содержание большим, чем свойственно просто символу.
Здесь, судя по обмундированию, воин — крестоносец: символ Чистоты. Значит, борется он с внешним врагом, поругавшим Веру его сородичей. Борьба взглядов столь же первостепенна.
Фигуры воинов и на предыдущем снимке, и здесь приземисты по своим пропорциям и очень тщательно детализированы. приземистые пропорции. Не смотря на это, изображая религиозные сюжеты, романские художники не стремились создать иллюзию реального мира. Их основной задачей было создание символического образа Вселенной во всем её величии. Романская скульптура передавала волнение, смятение образов, трагичность чувств, отрешённость от всего земного. Она выражала заповедное, нравоучительное, передавала Божественное слово, что свято…
И однако, в реальной жизни все происходило по-прежнему: черные страсти распоряжались душой человека…
16 октября 1071 года Альмодис была убита Педро Рамоном — сыном Рамона Беренгера от предыдущего брака. Педро пошёл на преступление, так как опасался, что Альмодис может воспользоваться своим влиянием и склонить мужа к тому, чтобы назначить преемниками её собственных сыновей. В результате он был лишен наследства и выслан из страны, а его сводные братья — сыновья Альмодис, близнецы Беренгер Рамон и Рамон Беренгер — после смерти отца в 1076 году стали соправителями Барселоны. Однако и они не смогли поделить власть, и в 1082 году Беренгер Рамон убил своего брата во время охоты, за что получил прозвище «Братоубийца».
Единственно, чего нельзя увидеть в Соборе, это — Главный фасад первого периода его бытия или иначе — романо-раннеготического-ренессансного периода, что тянулся с 1289 по 1420 год. Многое есть — главного нет.
Правда, эскиз фасада еще в 1408 году придумал «маэстро Карли» (Карл Галтес) – архитектор, приехавший в Барселону из французского города Руана. Оставалось воплотить идею в жизнь. Но, увы…
В Европе в XV веке разразился экономический кризис. Дела в Барселоне пошли не лучшим образом, и строительство, как бы сказали сейчас, пришлось заморозить. Стену для будущего главного фасада оштукатурили и в таком — очень скромном — виде оставили стоять почти четыре века в ожидании лучших времен.
В 1888 году власти Барселоны объявили архитектурный конкурс на лучший проект фасада Кафедрального собора города. В одном сомнения быть не могло: фасад должен отличаться всем великолепием готического стиля. По единодушному мнению, лучшим был признан проект Жоана Мартореля — учителя Антонио Гауди, еще молодого, но уже заявившего о себе в архитектурном мире
Собор Мартореля, стройный и элегантный, устремлялся ввысь, в то время как остальные казались прижатыми к земле. Но… Это пресловутое «но». Украшение собора – величавый шпиль, по мнению судей, мог неимоверно повысить стоимость расходов на постройку. Как быть? Решили послушать, что скажет глас народа. Но и это не помогло. Конец спорам положил банкир Мануэль Жирона, взявший на себя все расходы по строительству нового фасада. Он-то и вынес окончательное решение в соответствии со своим, разумеется, вкусом.
Банкиру приглянулся проект Джозепа Местреса, главного архитектора Кафедрального собора. Верхнюю часть фасада – шпиль – взяли из другого проекта, Августа Фонта. Ему и Местресу было предложено объединить свои проекты в один.
Пока судили-рядили, время ушло, к выставке закончить фасад так и не удалось. Потом деньги закончились. И опять на помощь пришло семейство Мануэля Жирона. Теперь уже его дети — Анна и Мануэль — открыли кошельки.
Кого назвать автором фасада? Джозеп Местрес положил в основу своего проекта эскиз «маэстро Карли», нарисованный им на пергаментной бумаге в 1408 году. Когда устремленный в небо шпиль открылся взорам публики, оказалось, что высота его намного больше, чем планировалось. Подозревали, что Август Фонт, вдохновленный идеей Жоана Мартореля, взял на себя смелость увеличить шпиль с 75 до 90 метров
Как видите, автора главного фасада Собора нет,
есть лишь трусы и смельчаки, о которых история помнит.
Будучи владельцем «Банка Барселона», Жирона участвовал в финансировании необычайно важных для города проектов: нового городского порта, университета, театра Лисеу и многих других. Заплатил почти миллион песет за фасад Кафедрального собора и тем не менее о его скупости ходили легенды. В 1876 году, занимая пост мэра города, он как «рачительный» хозяин предложил построить ряд домов, идущих прямо по центру проспекта Гран Виа. По его мнению, проспект этот был слишком широк, зачем же свободному месту зазря пропадать. Еще одной его «блестящей» идеей было предложение продать парк Сьютаделья, чтобы восполнить дефицит городского бюджета.
Прижимистым он проявил себя не только в решении городских проблем, но и в своем собственном доме. Рассказывали, что перед ужином, на который был приглашен премьер — министр Испании Кановас дель Кастильо, между хозяином и мажордомом состоялся такой разговор: — «Прикажете зажечь все лампы на люстре?» — «Вот еще, хватит и половины».
Скульптор Вальмитжана отомстил Мануэлю Жирона за скупость. Вальмитжана изготавливал статуи для украшения фасада Кафедрального собора. Каждый раз, когда подходили сроки оплаты счетов за работу, мастеру приходилось месяцами обивать пороги дома мецената. Банкир с большой неохотой расставался со своими денежками. Вконец разозленный скульптор вылепил две фигурки банкира-скупердяя, крепко прижимающего к сердцу мешок с деньгами, и украсил ими шпиль собора.
Думали современники банкира, что пошел он на немалые расходы по строительству фасада за право покоиться среди святых в клуатре (внутреннем дворе) Кафедрального собора. А проект фасада он выбрал из экономии далеко не самый лучший, чего многие ему так и не простили.
Старожилы утверждают, что Антонио Гауди, впервые увидев законченный фасад собора, был очень разочарован результатом и поклялся никогда больше не ходить мимо него. А вот его учитель и друг Жоан Марторель порекомендовал Гауди автору проекта постройки храма Саграда Фамилия. Эта рекомендация дала Гауди шанс воплотить в жизнь свою идею, каким должен быть католический собор. Вот уж где его гениальная фантазия развернулась во всю ширь! А здесь… Что получилось, то и получилось!
В 1913 году собор, наконец-то, завершили. Вот так, в общей сложности всего за какие-то 600 лет был построен Кафедральный собор города Барселоны. Каталонцы, рассерженные чужой медлительностью, говорят: «Sembla l’obra de la seu». Это выражение означает приблизительно следующее: «Не иначе как собор строят».
Говорят, фасад Кафедрального собора Барселоны выполнен «в готическом стиле с элементами неоготики». Такого не может быть и вот почему… Готический стиль к концу XIX века исчерпал свою созидательную силу. Стала принадлежностью истории и РАННЯЯ ГОТИКА, неотрывная от мощи романского стиля. И «ПЛАМЕНЕЮЩАЯ» ГОТИКА, дойдя до предела совершенства, вынуждена была кануть в Вечность. И ПОЗДНЯЯ ГОТИКА перестала удивлять декоративным изобретательством. Прекраснейший из стилей умер, господа! Да здравствует Новый стиль — НЕОГОТИЧЕСКИЙ, что представляет собой ВОСПОМИНАНИЕ О БЫЛОМ. Лишь ВОСПОМИНАНИЕ, несколько отвлеченное от реальности, как все неостили периода историзма, ретроспекций, эклектики…
Время течет, все изменяя. Подлинность остается принадлежностью лишь Настоящего. Если бы подлинность была неизменна, времени пришлось бы остановиться.
Розетка в вимперге центрального портала — яркий пример эклектичности нового архитектурного мышления. И в этом смысле она действительно красива.
Есть пинакли (пирамидки) в большом количестве. Есть разнообразные краббы, не только свернутые в клубок листья аканта. Есть крестоцветы в завершии пирамидок. Есть все, что нужно для готики, но все это лежит вне канонов, так что и претензий к чему нибудь «не тому» нельзя предъявлять
Только после 1250 г. в позах замечается легкий изгиб, появляются поперечные складки верхних мантий, изменяется также тип голов. Исчезает строгая правильность очертаний, на лицах появляется улыбка. Но эта улыбка повторяется всюду и ведет к той манерности, от которой вообще страдает готическая скульптура.
Увидев этого ангела, о манерности неоготической скульптуры можно и не говорить.
Входим в Собор?
Нет, сначала посмотрим клуатр — внутренний дворик…