Храм Артемиды в Эфесе
Прекрасный храм простоял почти сто лет до тех пор, пока в 356 г. до н. э. его не сжег некий Герострат, возмечтавший таким образом оставить свое имя в веках. Власти города Эфеса постарались принять все меры, чтобы вытравить преступное имя из памяти народной, а храм отстроить заново.
На этот раз вел работы известный архитектор античности — Хейрократ. Строительство пошло намного быстрее, так как зодчие использовали опыт своих предшественников и лишь незначительно увеличили храм в размерах. Интерьер нового храма украсили великолепные статуи Праксителя и Скопаса, а стены — живопись художника Апеллеса.
Теперь точно не понять, первый или второй храм Артемиды Эфесской считался третьим чудом света. Известно только, что второй храм никто, хвала богам, не сжигал, и простоял он половину тысячелетия, почитаемый и римлянами, и ранними византийцами. Разрушен же и разграблен был готами в 263 г. уже нашей эры.
Исследователи склоняются к мысли, что Солнечный бог
возвращается на родной Делос из северной Гиперборейской страны
Изображение на вазе сохранилось недостаточно отчетливо, поэтому сделана прорисовка. Сопоставление подлинника с графическим воспроизведением превращает представленный сюжет в неопровержимый документ Гиперборийских истоков древнегреческой культуры.
Артемида встречает Аполлона, держа за рога оленя: не лань, а именно северного оленя. Аполлон, с лирой в руках, приближается к ней на колеснице в сопровождении двух дев. Он правит квадригой крылатых коней.
На прорисовке хорошо видны характерные типажи в совсем не греческих одеяниях. Разнообразными растительными орнаментами и свастиками заполняются все промежутки между фигурами. Исследователи искусства древней Греции видят в этой орнаментации «возвращение забытых минойских образов – пальметт, розетт, расходящихся волют с усиками, скручеными в спирали. То — мир потенциальной растительности, мир цветения». Именно такой — цветущей, счастливой страной, предстает Гиперборея в описаниях греческих историков и путешественников.
Возможно, вы сами заметили: в Гимне появляются картины, чуждые Средиземноморской природе. Цитирую… «Лето говорит об острове Делос: «зелень скудна на тебе и плодов никаких не родится». Остров отвечает: «скалиста, бедна моя почва, черные вместо людей лишь тюлени одни да полипы». Соглашаясь с описаниями, «свистящие ветры гнали с обеих сторон почерневшие волны» на берег Делоса, «всюду водою омытого». Делайте со мной, что хотите, но я вижу скалы Шпицбергена — остатки некогда цветущей Гипербореи.
Древнегреческие мифы дают по этому поводу очень интересные пояснения… Ревнивая Гера не разрешила возлюбленной своего мужа ступать на твердую территорию. Лето, преследуемая драконом Пифоном, которого послала Гера, скиталась по свету. Зевс попросил Посейдона поднять на поверхность Делос (тогда он назывался Астерия), похищенный Сциллой и спрятанный в волнах. На плавучем острове и скрылась Лето,чтобы родить близнецов — златокудрого Аполлона и его сестру Артемиду. Потом громадные столбы, поднявшиеся из морской пучины, затормозили остров, и он прочно занял свое место в Эгейском море.
Плавучий Делос приплыл из Гипербореи, где на острове в Океане — напротив страны кельтов — родилась сама Лето.
догреческие племена, происхождение которых не известно. Святилище Аполлона учреждено уже в гомеровские времена — VIII-VII вв. до н.э. Расцвет начинается с архаики, апогея достигает в Классику
К этому ж — диво большое, которого славе не сгинуть:
Острова Делоса девы, прислужницы Феба-владыки.
Песнью хвалебной они Аполлона сначала прославят;
После, Лето помянув пышнокудрую и Артемиду
Стрелолюбивую, песни поют о мужах и о женах,
В древности живших, и племя людей в восхищенье приводят.
Дивно умеют они подражать голосам и напевам
Всяких людей; и сказал бы, услышав их, каждый, что это
Голос его, — до того хорошо их налажены песни.
Милость свою ниспошлите на нас, Аполлон с Артемидой!
Вам же, о девы, привет! Обо мне не забудьте и позже.
Если какой-либо вас посетит человек земнородный,
Странник, в скитаньях своих повидавший немало, и спросит:
«Девы, скажите мне, кто здесь у вас из певцов наилучший?
Кто доставляет из них наибольшее вам наслажденье?»
Страннику словом хорошим немедленно все вы ответьте:
«Муж слепой. Обитает на Хиосе он каменистом.
Лучшими песни его и в потомстве останутся дальнем»,
Мы же великую славу об вас разнесем повсеместно,
Сколько ни встретим людей в городах, хорошо населенных,
Все нам поверят они, потому что мы правду расскажем.
Я же хвалить не устану метателя стрел Аполлона,
Сына Лето пышнокудрой, владыку с серебряным луком.
Службу свою выполнять больше не может рука.
Терраса львов, охраняющих Священный источник,
водами которого омыли новорожденного Аполлона.
«Пальма Лотоны» — место поклонения Делосским богам
И поклялася Лето великою клятвой бессмертных:
«Этой Землею клянуся и Небом широким над нами,
Стикса подземно текущей водой, — меж богов всеблаженных
Клятвою, самой ужасной из всех и великою самой:
Истинно Фебов душистый алтарь и участок священный
Вечно останутся здесь, и почтит он тебя перед всеми».
После того как она поклялась и окончила клятву,
С радостью роды царя Дальновержца приветствовал Делос.
Девять уж мучилась дней и ночей в безнадежно тяжелых
Схватках родильных Лето…
…Лишь не было там белолокотной Геры.
Да ни о чем не слыхала Илифия, помощь родильниц:
Под облаками златыми сидела она на Олимпе;
Хитростью там удержала ее белокурая Гера,
Злобой ревнивой горя, потому что могучего сына
На свет родить предстояло в то время Лето пышнокудрой.
С острова спешно богини послали Ириду с приказом,
Чтобы Илифию к ним привела, обещав ожерелье
Длинное, в девять локтей, золотое, из зерен янтарных.
Но приказали богиню позвать потихоньку от Геры,
Чтобы словами ее, как пойдет, не вернули обратно.
Только сказали они ветроногой и быстрой Ириде,
Та побежала и вмиг через все пронеслася пространство.
Быстро примчавшись в обитель богов на высоком Олимпе,
Вызвала тотчас Ирида Илифию вон из чертога
И с окрыленными к ней обратилась словами, сказавши
Все, что сказать олимпийские ей приказали богини,
И убедила Илифии душу в груди ее милой.
Обе помчались, походкой подобные робким голубкам.
Только ступила на Делос Илифия, помощь родильниц,
Схватки тотчас начались, и родить собралася богиня.
Пальму руками она охватила, колени уперла
В мягкий ковер луговой. И под нею земля улыбнулась.
Мальчик же выскочил на свет. И громко богини вскричали.
Тотчас тебя, Стреловержец, богини прекрасной водою
Чисто и свято омыли и, белою тканью повивши,
Новою, сделанной тонко, — ремнем золотым закрепили.
Во время раскопок здесь были обнаружены остатки храма Аполлона,
на территории которого справлялся общеионийский праздник, сопровождавшийся соревнованием певцов.
Тотчас же Феб-Аполлон обратился к бессмертным богиням:
«Пусть подадут мне изогнутый лук и любезную лиру.
Людям начну прорицать я решенья неложные Зевса!»
Молвивши так, зашагал по земле неиссчетнодорожной
Феб длинновласый, далеко стреляющий. Все же богини
Остолбенели. И весь засиял, словно золотом, Делос:
Так покрываются гор возвышенья лесными цветами.
Ты же, о, с луком серебряным царь, Аполлон дальнострельный,
То поднимался на Кинф, каменисто-суровую гору,
То принимался блуждать, острова и людей посещая.
Много, владыка, имеешь ты храмов и рощ многодревных;
Любы все вышки тебе, уходящие в небо вершины
Гор высочайших и реки, теченье стремящие в море.
К Делосу больше всего ты, однако, душой расположен.
Длиннохитонные сходятся там ионийцы на праздник,
С ними и жены, достойные их, и любезные дети.
Помнят они о тебе и, когда состязанья назначат,
Боем кулачным, и пляской, и пеньем тебя услаждают.
Кто б ионийцев ни встретил, когда они вместе сберутся,
Всякий сказал бы, что смерть или старость над ними бессильны.
Видел бы он обходительность всех и душой веселился б,
Глядя на этих детей и на жен в поясах несравненных,
На корабли быстроходные их и на все их богатства.
Слово «Дидим» означает «близнецы» и связано оно с встречей олимпийского бога Зевса и титаниды Лето. Это обстоятельство требует начать рассказ о Дидиме с Кикладских островов, в число которых входит островок Делос, где появились на свет божественные «близнецы»: Аполлон и Артемида.
Такая радость, в рассказе можно использовать древнейший из дошедших до нас гимнов. Его относят к VII или к началу VIII века до н.э. Жители Делоса очень дорожили этим гимном. Он был начертан на «левкоме» (доске для публичных записей и объявлений) и помещен в храме Артемиды.
Вспомню, — забыть не смогу, — о метателе стрел Аполлоне.
По дому Зевса пройдет он — все боги и те затрепещут.
С кресел своих повскакавши, стоят они в страхе, когда он
Ближе подступит и лук свой блестящий натягивать станет.
Только Лето остается близ молнелюбивого Зевса!
Лук распускает богиня и крышкой колчан закрывает,
С Фебовых плеч многомощных оружье снимает руками
И на колок золотой на столбе близ седалища Зевса
Вешает лук и колчан; Аполлона же в кресло сажает.
В чаше ему золотой, дорогого приветствуя сына,
Нектар отец подает. И тогда божества остальные
Тоже садятся по креслам. И сердце Лето веселится,
Радуясь, что родила луконосного, мощного сына.
Что же мне спеть о тебе? Песнопений во всем ты достоин.
Спеть ли, как смертных утеха, Лето, тебя на свет родила,
К Кинфской горе прислонясь, на утесистом острове бедном
Делосе, всюду водою омытом? Свистящие ветры
На берег гнали с обеих сторон почерневшие волны.
Выйдя оттуда, над всеми ты смертными властвуешь ныне.
Каков стиль — строгий, архаичный,
будто Ветер мерно качает Землю…
На переднем плане — то, что осталось от храма Артемиды,
признанного жителями Земли «чудом света»
На Малоазийском побережье Эгейского моря греки основали два города-колонии: Эфес и Дидим, в каждом из которых воздвигли по святилищу: в Эфесе — Артемиде, в Дидиме — Аполлону.
До наших дней от храма Артемиды в Эфесе дошли обломы мраморных колонн. Из них археологи собрали одну колонну.
На ее вершине свили гнездо аисты. В отличие от святилища античный Эфес прекрасно сохранился. В нем можно увидеть храмы, фонтаны, амфитеатр на тысячу зрителей, знаменитую библиотеку. В городе можно пройтись по следам великих императоров: Трояна, Домициана, Нерона, Адриана и, конечно же, самого Александра Македонского.
Не так давно была обнаружена плита, на которой стоял храм. Это вселило надежду реконструировать его на достаточно убедительных основаниях. Храм Артемиды в Эфесе имел прямоугольный план (55 × 105 метров), был окружен 127 ионическими колоннами высотой по 18 метров. В каждом из двух рядов главного — торцевого — фасада стояло по 8 колонн.
Завершен примерно в 450 году до н. э.
Окрестности Эфеса были сейсмически опасной зоной. Строительство храма поручили известному в античном мире архитектору Герсифрону. Он решил построить его… на болоте, под фундамент здания подложив «подушку» из древесного угля и шерсти. Продолжил работы его сын Метаген, а завершили зодчие Пеонит и Деметрий. Случилось это через 120 лет после начала строительства, примерно в 450 году до н. э.
Храм Артемиды — «диптер»: окруженный двумя рядами ионических колонн, создающих неповторимый эстетический эффект ритмического чередования света (самой колонны) и тени (расстояния между ними). Историк Плиний в своем описании храма, сделанном, правда, через несколько сот лет после его постройки, уточнял: «…его окружают сто двадцать семь колонн, подаренных таким же количеством царей». Возможно, это строительство стало своеобразным «корпоративным проектом» своего времени. Правда, есть и другие сведения: средства на строительство пожертвовал знаменитый богач, лидийский царь Крез (на базах колонн храма сохранились две его надписи).
Все их Лето обошла, собираясь родить Дальновержца,
Всех опросила, не хочет ли кто стать родиной сыну.
Но трепетали все земли от страха, никто не решился
Фебу пристанище дать, хоть и были они плодородны.
В Делос пришла наконец каменистый Лето пречестная
И, обратившись к нему, окрыленное молвила слово:
«Делос! Не хочешь ли ты, чтоб имел тут пристанище сын мой,
Феб-Аполлон, чтобы храм на тебе был основан богатый?
Вряд ли тобою другой кто прельстится иль почесть окажет:
Думаю я, ни овцами ты не богат, ни быками,
Зелень скудна на тебе и плодов никаких не родится.
Если же будешь ты храм Аполлона иметь Дальновержца,
Станут все люди на остров сюда пригонять гекатомбы,
Жертвенный дым без конца над тобою начнет подниматься»…
Так говорила. И радостно Делос богине ответил:
«Верь мне, Лето, многославная дочерь великого Кея:
С радостью принял бы я Дальновержца-владыки рожденье,
Ибо ужасно я сам по себе для людей неприятен.
После же этого все бы почет мне оказывать стали.
Сильно, однако, — не скрою, богиня, — страшат меня слухи:
Больно уж будет рожденный тобой Аполлон, как я слышал,
Неукротим и суров, и великая власть над богами
И над людьми ожидает его на земле хлебодарной.
Вот я чего опасаюсь ужасно умом и душою:
Ну как, сияние солнца впервые увидев, презреньем
К острову он загорится, — скалиста, бедна моя почва,
И в многошумное море меня опрокинет ногами.
Будут бежать чередой непрерывной высокие волны
Там над моей головою. А он себе больше по вкусу
Землю найдет, чтобы храм заложить и тенистые рощи.
Черные вместо людей лишь тюлени одни да полипы
Гнезда и домики будут на мне возводить безобидно.
Если б, однако, посмела ты клятвой поклясться великой,
Что благолепнейший храм свой на мне он воздвигнет на первом».
на которой изображено «Возвращение Аполлона на остров Делос».
«Дом дельфинов» — напольная мозаика в атриуме одной из вилл.
Львы рычащие, установленные на Террасе
Более двух с половиной тысячелетий ждут возвращения Аполлона его верные каменные львы. Пять статуй, найденные при раскопках, были установлены на постаменты на Террасе. Шестую увезли в Венецию еще в XVII веке. Короткогривые, рычащие звери были выточены в дар Богу искусными мастерами с острова Наксос из теплого живого мрамора. С VII века до н.э. охраняли гордые звери ныне осушенное Священное озеро и лишь недавно они переместились под крышу местного археологического музея, а их место на Террасе львов заняли копии.
Особенно пышно расцвел остров в 146 году до н. э., после того, как римские завоеватели объявили Делос свободным от пошлин портом. С этого момента остров приобрел статус столицы торговли в Эгейском море, да и, пожалуй, всего Средиземноморья. Богатые коммерсанты и судовладельцы стали стекаться на Делос со всех уголков земли: из Греции и Италии, из Египта и Палестины, из Сирии и Малой Азии. За ними двинулись караваны зодчих, актеров, поэтов, художников. На Священном острове среди храмовых колонн вырастали роскошные виллы, украшенные мозаикой и росписью.
Показываю вид не только для того, чтобы лишний раз помянуть добрым словом (?) пап-коллекционеров. На фотографии Артемида повернута в три четверти и можно разглядеть, чем ее наряд сбоку украшен. Есть роза четырехлепестковая. Есть пчелки летящие. Если сможете, запомните — мы с ними еще встретимся.
Известно, в святилище в Дидиме находилась статуя Аполлона Дидимейона. Какой она была, напротив, неизвестно. Можно лишь предположить, что в храме-близнеце она должна была отражать принадлежность Аполлона к его исходному — древнему — культу, ничего общего не имеющему с прекрасным греческим богом, каким он стал позже.
Мраморной статуи хтонического Аполлона не встречала никогда. Похоже, не сохранились изваяния — не повезло фанатам, верящим в предсказания Аполлоновых сивилл прекрасных…
Покровительницей Эфеса была Артемида — дочь Зевса и Лето. Эфесская Артемида даже близко не напоминала вечно молодую Богиню охоты, прекрасную и одновременно опасную. Исследователи предполагают, что культ богини Артемиды в Эфесе сложился на стыке двух верований: местного — малоазийского, и привнесенного греками. В нем Артемида — Богиня плодородия, Богиня-Мать.
Соответственно, в Эфесе почиталось изображение Артемиды «многогрудой»: с целым сонмом амулетов-коров на теле. Статуя Артемиды в храме имела внушительные размеры и выполнена была в хрисоэлефантинной технике — из золота и слоновой кости на деревянной основе.
Многогрудая Артемида Эфесская покровительствовала семье и деторождению, она же была покровительницей амазонок. Артемида занималась акушерством, она же приносила быструю и легкую смерть. Артемида многогрудая — девственница и защитница целомудрия. Если кто-то не приходился ей по нраву, она превращала его в животное. Вместе с Гекатой она была лунной колдуньей. А самое главное, Артемида требовала от всех верности традиции. Это — единственное олимпийское Божество, наказывавшее за предательство культа предков.
Именно это ее исконное свойство объясняет, почему Артемида не прославила себя в борьбе с титанами — детьми Матери-Земли — и сочувствовала Медузе горгоне. Очень похоже, воспринимала она ниспосланное Медузе наказание, как подвиг служения ее древнейшему назначению, самой Богиней по обстоятельствам, не зависящим от нее, утраченному.
<— Поклон Сицилии, где чтят Медузу Горгону
Тайны «ДОМА МЕДУЗЫ» в ДИДИМЕ…—>