Уже сделано многое…
— Состоялось первое знакомство с детьми, задавшее основные установки предстоящих встреч.
— Определены границы Пространства, в пределах которого будет вестись разработка градостроительных тем: от собственного «Я» до космических просторов, в которых можно заблудиться, если забыть, что человек — сын Земли и Неба.
— Уже появился «пещерный человек», позволивший начать нравственно-эстетические беседы о Красоте, Добре и Зле.
— Выйдя на отмель «Заячьего острова», мы «посмотрели в лицо» Петербургу, поднявшемуся над водами прекрасной Невы и уже начали печально-трудный разговор о взаимоотношениях горожан, Города и Природы (Реки).
— Мы были в Летнем саду и уже увидели воочию мечту о Райском саде («Парадизе»), с которой Петербург пришел в Мир.- — В экспозиционном поле кабинета Петербурговедения уже появились две «меты этапных постижений»:
в первой закреплено воспоминание о путешествии в Природу, на реку Неву, рядом с ней представлен вид с главной точки восприятия красоты Петербургских панорам;
во второй мете закреплено воспоминание о путешествии в Летний сад, рядом представлен вид на Главную аллею Сада.
— Дети проработали два сюжета в «Уроках Эстетики для ёжиков». Пора включать в эмоциональную память детей основные понятия Эстетики и Градоведения.
Как рассказать детям о специфической области знания, называющейся Эстетикой, — долго я задавала себе вопрос, получая цепь ответов, порождающих новые и новые вопросы. Потом ситуация стала проясняться. Я увидела: наука* с которой нужно познакомить маленьких детей, должна быть чем-то близкой им. Что может быть общего между Эстетикой и гурьбой детишек? Эстетика тоже взяла и появилась однажды на белом свете. Не было ничего и вдруг — родилась Эстетика! Естественней следующий вопрос — когда и как это могло случиться?! Нет сомнений, что случилось это давно — в те времена, когда действовал уже знакомый детям, так называемый, «пещерный человек». Когда я почувствовала, что сказка-притча о «пещерном человеке» требует продолжения, стало виден путь, воспользовавшись которым, можно ввести детей в область эстетического знания.
Необходимо рассказать детям о том, что произошло с «пещерным человеком» после того, как он издал Первый клич восторга. Что произошло?! Человек из звуков научился складывать слова и дал определения всему, что есть на белом свете. Чем замечателен этот путь? Он позволяет выделить ПРЕДМЕТ ЭСТЕТИКИ из бесконечности самых различных представлений и понятий, накопленных человеческим родом за всю свою жизнь.
* Научно-строго выделять не нужно, ни в коем случае. Дети соскучатся, не начав Эстетику изучать. Выделять незаметно-ненавязчиво тоже нельзя. Зачем стараться, если никто ничего не заметит и не возникнет желаемый результат? Остаётся выделить как-нибудь этак — фантазийно, в соответствии с целостно-мифологическим мышлением детей, в вымыслах которых раскрывается подлинная правда. В варианте, представленном мною детям, этот фантазийный ход превращается в логическую игру по составлению четырех словарей, закрепляющих процесс превращения «пещерного человека» в «настоящего» — многое знающего, имеющего развитые чувства, включая самые высокие. Первый — ДОПОТОПНЫЙ СЛОВАРЬ ПЕЩЕРНОГО ЧЕЛОВЕКА, второй — ВЕЩНЫЙ, третий — СЛОВАРЬ ЧУВСТВ, четвертый — ФИЛОСОФСКИЙ СЛОВАРЬ, одним из разделов которого являются рассматриваемые нами в ходе Петербурговедения нравственно-эстетические понятия.
Чтобы предмет науки вызвал человеческий интерес, необходимо познакомить детей с ученым, этой наукой занимающимся. Значит, во второй части беседы об Эстетике мне предстоит познакомить детей с ФИЛОСОФОМ: человеком, размышляющим о Сущности Бытия в попытке постичь Непостижимое. Или проще — познакомить с тем человеком, который любит думать о Высоком. Причем, человек этот должен быть детям понятен и, в чем-то главном, очень интересен. Мне кажется, не было в истории философии более замечательного мудреца, чем Сократ, отдавший жизнь за право мудрствовать свободно.
Завершение подобного разговора не менее сложно, чем зачин. Детям необходимо ответить на вопрос, как узнать, что есть ИСТИНА — ДОБРО — КРАСОТА, в том замечательном возрасте, когда больше всего на свете хочется просто играть? Выучить то, что сказали другие и потрясти взрослых своим многознанием? Ни в коем случае…
Нельзя знать все обо всем. Более того, установка на многознание приводит к возникновению самых различных, но одинаково отрицательных, эмоций. Например, появляется нервозность из-за малости своих возможностей в сравнении с бесконечностью того, что нужно знать. Мне приходилось наблюдать, и нередко, как мои слушательницы, осваивающие новое для всех Петербурговедение, впадают в такое, достаточно неприятное, состояние. У совсем маленьких детей нервозность, чаще всего, сменяется не меньшим злом — апатией и ленью, так как, старайся не старайся, моря не вычерпать.
К тому же, предмет у науки Эстетики — особый: чувства. Многознание в подобной области чувства иссушает. Здесь самый лучший источник знания — собственное переживание, считаю я. Вот, пожалуй, и все те общие соображения, которыми я хотела предварить непосредственное раскрытие темы…