Глава 3 Что за ценности мы постигаем, строя «Город-сад»

ЧТО ЗА ЦЕННОСТИ МЫ ПОСТИГАЕМ,
СТРОЯ «ГОРОД-САД»

Схема показывает, на каждой ступени «взросления» решаются свои воспитательно-образовательные цели. Содержание целей, для ло­гической стройности системы, запечатлено в названии ступени. Назва­ния эти — что «умозрительный клубок»: если его «размотать», можно увидеть всю последовательность представлений, смысл которых необ­ходимо раскрыть, чтобы осуществить воспитательно-образовательную цель соответствующей ступени. Начинаем «разматывать» первый «клу­бок»…

В НАЧАЛЕ «ВЗРОСЛЕНИЯ» СЛЕДУЕТ ВОСПИТАТЬ
СОЗИДАТЕЛЬНОЕ («СТРОИМ»),
НРАВСТВЕННО-ЭСТЕТИЧЕСКОЕ ( «ГОРОД-САД» )
ОТНОШЕНИЕ РЕБЕНКА КО ВСЕМУ И ВСЯ,
И К САМОМУ СЕБЕ ТОЖЕ.

Соответственно…
ЗДЕСЬ «ГОРОД-САД» — ТОТ ИДЕАЛЬНЫЙ ПРООБРАЗ,
КОТОРЫЙ ПЕТЕРБУРГ, КАК И ВСЕ ОСТАЛЬНЫЕ ГОРОДА МИРА,
СТРЕМИЛСЯ ВОПЛОТИТЬ В РЕАЛЬНОЙ ЖИЗНИ.

ЗДЕСЬ ПРОЦЕСС «СТРОИТЕЛЬСТВА ГОРОДА-САДА»
ИМЕЕТ ОТНОШЕНИЕ НЕ ТОЛЬКО К ГОРОДСКИМ РЕАЛИЯМ,
НО И К СТАНОВЛЕНИЮ ДУШИ ТОГО ЧЕЛОВЕКА,
КОТОРЫЙ ЭТОТ «САД» ВОЗВОДИТ.

ЗДЕСЬ СТРОИТЕЛЬСТВО «ГОРОДА-САДА» —
МЕТОДОЛОГИЧЕСКОЕ ПОНЯТИЕ,
ЧТО ОПРЕДЕЛЯЕТ СУЩНОСТЬ ПРЕДСТОЯЩИХ ЗАНЯТИЙ.

Уверяю вас, не стоит занятия с детьми Первой возрастной сту­пени сводить к рассказам о Петербурге. Град на Неве — явление слож­ное, бесконечно многообразное, крайне противоречивое, опасное по воздействиям своим на горожан и чрезвычайно нуждающееся в их любви и защите. Именно поэтому для начального этапа постижения достаточ­но, чтобы Петербург присутствовал в беседах с детьми как зримый образ города. Совершенно особого города — Счастья, стремление к воплощению которого является движущим стимулом любой культуры.

Уверяю вас, беседы с детьми Первой возрастной ступени нужно начинать с понятий непостижимых — широких до безграничности, глу­боких до бесконечности, как все, что открывает свой смысл и содержа­ние в поисках ответов на «вечные», или «детские», вопросы, напри­мер… Что такое Мироздание — Космос, Земля, Человек, строящий «города-сады» для счастливых людей? Что такое Счастье? Может быть, все и вся объемлющий образ Истины, Добра и Красоты, обусловлен­ный Пространством-Временем?.

Мне приходилось сталкиваться, и не раз, с двумя сомнениями. Первое: говоря о Высоком, утверждали мои оппоненты, нужно исполь­зовать «высокий стиль», а это трудно. Не то что воспитателю, даже школьному учителю трудно говорить на подобном языке. Сомнение второе: речи в «высоком стиле» не понятны маленьким детям; с ними нужно общаться проще, приземлённей — не выходя за границы конк­ретных, предметных представлений.

Самый яркий, для меня, пример подобного представления: «Идет бычок, качается, вздыхает на ходу». Я очень люблю стихи Агнии Бар­то: в них сосредоточено тепло моего холодного детства, но, позвольте мне кое-что уточнить, господа: с конкретных, предметных представле­ний начинается освоение окружающего ребенка мира в первые годы его жизни.

Если сохранять этот тип освоения мира на долгие годы, позднее приходится произносить в отчаянии фразу, обличающую не детей, а нас — взрослых: «они, то-есть дети, не умеют мыслить или думать». Согласитесь, этими же стенаниями учителей озвучены школьные годы, продолжающие линию конкретного, предметного мышления, по свой­ствам своим примитивного. Эту же фразу мне приходилось слышать постоянно и в своем родном институте применительно к студентам Архитектурного факультета. Собственно, именно это самообличение взрослых заставило меня искать, когда «перестают дети уметь мыс­лить», а найдя, вынудило уйти из ВУЗа в Детский сад. Сегодня я уве­рена…

ВЗРОСЛЫЕ МОГУТ И ДОЛЖНЫ ПОДДЕРЖИВАТЬ ДЕТЕЙ
В ИХ ПОПЫТКЕ ПРОРВАТЬСЯ В СОЗНАНИЕ
С ПОМОЩЬЮ ПРЕДЕЛЬНОЙ АКТИВИЗАЦИИ ЧУВСТВ.

ЧТОБЫ ЭТО ПРОИСХОДИЛО, НЕОБХОДИМО,
В СПЕЦИАЛЬНО ДЛЯ ТОГО И ОТВЕДЕННОЕ ПРИРОДОЙ ВРЕМЯ
(КОГДА РЕБЕНОК НАЧИНАЕТ
ЗАДАВАТЬ ВОПРОСЫ «ПОЧЕМУ?»),
ВВОДИТЬ В ЭМОЦИОНАЛЬНЫЙ МИР ДЕТЕЙ
СИСТЕМУ НРАВСТВЕННО-ЭСТЕТИЧЕСКИХ ЦЕННОСТЕЙ.

Услышав слова, заставившие его сопереживать, ребенок, возможно, не сразу, но когда-нибудь непременно, будет пытаться доб­раться до смысла рассказанного и доберется, если занятия, направлен­ные на включение в эмоциональный мир детей нравственно-эстетичес­ких ценностей, пойдут ненавязчивой чередой, с возвращениями, повто­рами, воспоминаниями, проигрываниями по сути одного того же в раз­личных, в данном случае, градоведческих ситуациях. Если подобных прорывов не поддерживать, в сознании нынешнего ребенка из высоко­развитого, «компьютерного», века поселятся техно-монстры и убьют чудесных «вздыхающих бычков», что окрашивали светом и теплом дет­ство поколений, уже уходящих из жизни.

Скажете, пусть уходящие уходят, унося с собой ту чистосердеч­ную наивность, что позволяла им быть слепыми в реальной жизни? Это — неверное суждение, потому что прозреть могут лишь чистые сердцем, а значит, все, что несет людям свет, необходимо сохранять. Пусть «идет бычок, качается», чтобы ребенок, пережив в свои два года опасность, угрожающую детенышу Буренки, мог, научившись думать, возвращаться к стихам и видеть в них все более и более общий смысл. Мне эти стихи говорят сегодня, что детство беззащитно перед житей­скими обстоятельствами, но, как себя защитить от невзгод, дети долж­ны понять сами — «умея думать».

Скажете, все равно, ребенку недоступен смысл категорий Бы­тия? Мне тоже. Я ищу ответы на «детские вопросы» по сю пору и узнать удалось только то, что поиск этот необычайно увлекателен для ума; придает духовную силу, позволяя очень многое пережить и сохранить душевную доброту в самых злонамеренных ситуациях. Поверь­те…

На Первой ступени «взросления вместе с городом»
очень важно включать в эмоциональный мир детей
первоосновную для жизни социума триаду:
МИР — ГОРОД — ЧЕЛОВЕК.
И делать это очень важно не отвлеченно-описательно,
а раскрыв запечатленные во всеобъемлющей триаде
представления об ИСТИНЕ — ДОБРЕ — КРАСОТЕ,
непрерывно-изменяющиеся в ПРОСТРАНСТВЕ-ВРЕМЕНИ.

Если вы сделаете это, будьте уверены,
вам удалось совершить педагогический подвиг:
заложить в душе человека нравственно-эстетические основы
высоких духовных ценностей в том замечательном возрасте,
когда слова и чувства запечатлеваются глубоко и накрепко.

Если вы этого не сделаете, будьте уверены в другом:
может случиться так, что ваш подопечный никогда не узнает,
что в мире, где он живет, идет Вселенская борьба
ИСТИНЫ — ДОБРА — КРАСОТЫ
с ЛОЖЬЮ — ЗЛОМ — ДУХОВНЫМ УРОДСТВОМ
и победа зависит не от физической силы «сверх-человека»,
присваивающих себе право решать судьбы всех остальных,
а от душевных качеств каждого из нас,
что определяют, сможем ли мы различить,
где и в чем, когда и как ИСТИНА — ДОБРО — КРАСОТА
оборачиваются ЛОЖЬЮ — ЗЛОМ — ДУХОВНЫМ УРОДСТВОМ.

Нынешняя ситуация в «верхах» и в «криминальных структурах» утверждает, что мы слепы в безразличии своем к тому, что есть и будет. Свидетельство тому — одно для всех времен: появление «душев­но запущенных детей». Их появление не зависит от материального достатка семьи, он может быть самым высоким или самым низким. То — дети, обедненные в чувствах: живущие в недостатке эстетических впечатлений, любви и привязанностей. «Душевно запущенным детям» позднее придется мучительно преодолевать «болезни раннего детского возраста» или, смирив в себе жажду высоких чувств, становиться «не­полноценными людьми». А всего-то: когда нужно было активизировать развитие сферы чувств, родители и воспитатели этот процесс заглуши­ли. И сделали они это, не заметив или «из лучших побуждений»: вме­
сто того, чтобы «трудить душу», свою и детскую, заставляли ребенка, по-прежнему, запоминать видимое и повторять заучиваемое в натаски­вании на большее количество запомненного. Один «бычок», еще один, еще и еще, а в результате… целое «стадо» детей «запущенных и упу­щенных», которым во взрослом возрасте грозит «озверение».

Чтобы душевно-духовное обнищание общества началось, доста­точно малого: чтобы люди перестали доверять «чувствам», начали стес­няться их, говорить скептически о поэтическом видении — «одни эмо­ции», и уповать на примитивнейшую логику, что, якобы, придает их знаниям и действиям желаемую объективность. Элементарной логике подвластные люди не видят очевидного: самое тонкое и точное отраже­ние объективности — интуиция, а потому, недоверие по отношению к «чувствам» ничем не оправдано. Будто ослепнув, они, и учителя вкупе с ними, допускают гибельное для общества небрежение по отношению к детской фантазии. И уходит из общественной жизни воображение — тот самый «гений», что позволяет народу сохранить свою духовность вопреки реальной духоте.

Опыт моей собственной жизни, в которой было много бесчело­вечного, опыт моих нынешних наблюдений за положением дел в совре­менной школе, даже в Детском саду, заставляют сделать очень печаль­ные выводы…

В ТОМ, ЧТО ПРОИСХОДИТ ДУШЕВНО-ДУХОВНОЕ
ОБНИЩАНИЕ ОБЩЕСТВА,
В ОЧЕНЬ БОЛЬШОЙ СТЕПЕНИ ВИНОВАТЫ МЫ САМИ:
ВЗРОСЛЫЕ — РОДИТЕЛИ, ВОСПИТАТЕЛИ, УЧИТЕЛЯ…

СНАЧАЛА МЫ НЕ ДАЕМ ДЕТЯМ БЫТЬ ДЕТЬМИ.

ПОТОМ, КОГДА ДУШЕВНО-ДУХОВНО ОБНИЩАВШИЕ
ПО НАШЕЙ ВИНЕ ДЕТИ ПОДРАСТАЮТ,
НАЧИНАЕМ БОЯТЬСЯ НОВЫХ ПОКОЛЕНИЙ
И БОЯЗНЬЮ СВОЕЙ «БУДИТЬ В НИХ ЗВЕРЯ».

ЕДИНСТВЕННОЕ, ЧЕГО НЕ НАВЕРСТАТЬ В ДАЛЬНЕЙШЕМ, —
УПУЩЕННОЙ ВОЗМОЖНОСТИ
ПОГОВОРИТЬ С ЧЕЛОВЕКОМ ПО ДУШАМ,
КОГДА ЕМУ БОЛЬШЕ ВСЕГО НУЖЕН
ИМЕННО ТАКОЙ РАЗГОВОР.

Дети нуждаются в интенсивной духовной деятельности, что по­зволила бы им ориентироваться в окружающем их Мире. Взрослые сажают детей в «клетку» огрубленно-усредненных представлений о том, что нужно детям этого возраста, и начинают «натаскивать» их на при­митивные знания и навыки: «делай так, как мы, делай лучше нас». Вторая часть призыва — демагогическая ложь.

Дети нуждаются в интенсивной душевной деятельности:
они хотят радоваться, причем, все вместе;
они хотят сочувствовать и сострадать, причем, всему и вся —
«живому и неживому».
Взрослые «разрезают живое по-живому»,
как велят образовательные методики, которым их обучают,
и соединяют в «мертвое целое», убивая этой процедурой
в ребенке радость познания Мира и своего места в нем.

Есть, конечно, учителя, работающие «по-человечески»: помня в себе ребенка и уважая в ребенке человека. Общаясь со школьными работниками и воспитателями дошкольных учреждений, я убедилась в том, что такой учитель в школе, даже воспитатель в детском саду, играют не созидательную, а разрушительную роль. Для образователь­ной системы, конечно, что на словах утверждает необходимость «оче­ловечивания», а наделе верна Закону «мини-макса»: «образовательный минимум» знаний, зато всем без исключения. Такая система никогда не прореагирует на то, что…

НЕ ЗНАНИЕ, А ПЕРЕЖИВАНИЕ ЛЕЖИТ В ИСТОКАХ
СИСТЕМЫ ДУХОВНЫХ ЦЕННОСТЕЙ
ОСНОВЫ КОТОРОЙ НАЧИНАЮТ ЗАКЛАДЫВАТЬСЯ
В ТОТ САМЫЙ МОМЕНТ,
КОГДА РЕБЕНОК ЗАДАЕТ ВЗРОСЛЫМ,
ВКЛЮЧАЯ ВОСПИТАТЕЛЕЙ,
СВОЙ ПЕРВЫЙ ВОПРОС — «ПОЧЕМУ?».

Все равно не верите, что в эмоциональный мир детей можно включить мировоззренческие представления? Есть свидетельство, сме­тающее все сомнения, — детство человечества и человека сходны: и человечество, и человек в детстве своем стремятся постичь в образах не что-нибудь, а сущность Мироздания и свое место в нем.

Несмотря на убедительность научно-строгой аргументации, я думаю, необходимо предварить погружение в содержание Первой вос­питательно-образовательной ступени еще несколькими пояснениями- уточнениями…

 

<—Глава 2 Сегодня я опять иду в бой и завтра в бой пойду тоже

Глава 4. Как построить «Город-сад » дружным коллективом—>